В 2023 году вышла череда журналистских расследований о Верховном суде США Вот что мы узнали о работе одного из самых влиятельных, но закрытых американских институтов

В 2024 году Верховному суду США предстоит рассмотреть множество громких политических дел: до высшей инстанции наверняка дойдут иски, касающиеся выборов президента и апелляции адвокатов Дональда Трампа по уголовным делам. При этом сейчас институт исторически непопулярен, а его решения каждый раз вызывают обвинения в излишней политизированности. В 2023 году по репутации Верховного суда один за другим ударили журналистские расследования о внутренних процедурах и коррупции. Политолог и автор телеграм-канала о американской политике One Big Union Ян Веселов рассказывает, что нового мы узнали о работе суда и конфликтах интересов его членов.

Верховный суд — это высшая судебная инстанция США. Он разрешает споры между штатами, оценивает соответствие законов Конституции и в редких случаях принимает окончательные решения по апелляциям на приговоры. Его решения устанавливают прецеденты, обязательные для всех нижестоящих судов. Некоторые из них по своему влиянию сравнимы с законами и становятся определяющими для американского общества, влияя как на социальные вопросы вроде доступности абортов или оборота оружия, так и на налоговую и избирательную системы.

Члены суда — по традиции их девять — назначаются президентом пожизненно после одобрения сената. Внося кандидатуру нового судьи, президенты пытаются по его прошлым решениям и комментариям определить его идеологию — так, чтобы она соответствовала позициям Белого дома. Но Верховный суд часто принимает решения единогласно, а судьи нередко голосуют против назначивших их политиков. Идеология судей касается не столько политических вопросов, сколько отношения к своей должности: либералы верят в «живую Конституцию», считая, что суд должен трактовать основной закон в соответствии с социальными изменениями, а консерваторы разделяют подход оригинализма, настаивая на дословном следовании тексту, написанному в конце XVIII века.

Нынешний состав суда называют одним из самых консервативных в современной истории. Шестеро судей были назначены президентами-республиканцами, и лишь трое — демократами. Новое большинство уже приняло целый ряд важнейших решений вроде отмены ограничений на ношение огнестрельного оружия, запрета «позитивной дискриминации» при приеме в университеты и признания неконституционной программы по списанию долгов по студенческим кредитам.

Верховный суд — традиционно очень закрытый институт, и процесс принятия решений окутан завесой тайны. Судьи редко комментируют свои решения за пределами суда, и даже стажирующиеся у них клерки неохотно рассказывают о работе инстанции — это может сильно навредить их репутации и карьере. Тем не менее в 2023 году вышло сразу несколько журналистских расследований, которые показали, как работает суд — и поставили серьезные вопросы об этичности поведения судей.

Консервативные судьи спорили об отмене права на аборт, но были вынуждены сплотиться после утечки черновика решения

Одно из расследований было проведено журналистами The New York Times и рассказывало про обстоятельства одного из ключевых решений нового консервативного большинства — отмены права на аборт в июне 2022 года. Журналисты на условиях анонимности поговорили с десятком сотрудников суда и изучили внутренние документы и записки, чтобы восстановить ход дискуссии между судьями.

В марте 2018 года штат Миссисипи запретил аборты после пятнадцатой недели беременности. Закон противоречил действующему прецеденту, поэтому единственная клиника штата, где проводили аборты, подала иск к властям. Окружной суд признал закон неконституционным, такое же решение принял и апелляционный суд штата, считающийся самым консервативным в стране. В апреле 2020 года власти штата обжаловали это решение в Верховном суде. В нем тогда было четыре либеральных судьи и пять консервативных, но большинство было шатким и занимало умеренные позиции, а председатель Джон Робертс публично заявлял о своем нежелании противоречить устоявшимся прецедентным решениям прошлых составов суда.

Ситуация изменилась, когда 18 сентября скончалась либеральная судья Рут Гинзбург — и Дональд Трамп успел до выборов назначить на ее место Эми Кони Барретт, известную своей религиозностью и консервативными взглядами. Баланс сил в суде радикально изменился: теперь у консерваторов было супербольшинство в шесть голосов, а умеренный Робертс больше не был медианным судьей.

За это время суд девять раз откладывал рассмотрение апелляции властей Миссисипи — и включил его в расписание лишь в январе 2021 года. Голосов пяти консерваторов хватило, несмотря на протесты Робертса и либеральных судей. Бретт Кавано, один из трех назначенных Трампом консерваторов, предложил отложить объявление об этом, чтобы не торопиться с рассмотрением дела. К нему присоединилась Барретт, единственная мать среди девяти судей и единственная женщина в консервативном большинстве, — она заявила, что «еще не время». Идею поддержал и Робертс: столь стремительное рассмотрение дела, заявил он, выглядело бы слишком политическим, будто суд только и ждал новых консерваторов, чтобы разобраться с неудобным прецедентом. Либеральный судья Стивен Брайер, который из-за своего обаяния был популярен среди всех членов, тоже пытался уговаривать консерваторов, апеллируя к их возрасту и возможному удару по легитимности суда в случае пересмотра старого прецедента. Судья Барретт в итоге проголосовала против рассмотрения апелляции Миссисипи, но четырех оставшихся у консерваторов голосов было достаточно, и 17 мая 2021-го суд объявил, что рассмотрит иск следующей осенью.

К тому моменту позиция истцов изменилась: изначально власти Миссисипи просили лишь права ограничить аборты, а теперь они потребовали полностью пересмотреть старые прецеденты и разрешить штатам вводить полный запрет. Заслушав аргументы сторон зимой 2021/2022 года, судьи удалились для подготовки решения. 

Процедура подготовки решения обычно выглядит так: судьи проводят закрытое заседание, на котором голосуют, чтобы понять позиции друг друга. Если председатель суда оказывается в большинстве, он может решить, кто именно будет писать постановление. Это часто позволяет ему влиять на то, будет ли решение более узким — исключительно по обстоятельствам конкретного дела — или широким, определяющим новые фундаментальные права. Если председатель оказался в меньшинстве или предложенное им решение не устраивает хотя бы пятерых судей, то автора новой версии постановления определяет старший судья из большинства. Под общим документом подписываются все судьи, согласные с ним, а остальные могут опубликовать особые мнения с изложением своих позиций.

Изначально пятеро консерваторов высказались за отмену права на аборт, трое либеральных судей выступили за сохранение старого прецедента, а председатель суда Робертс предложил узкое решение: признать закон Миссисипи конституционным, но не отменять полностью право на аборт. Автором судебного решения от имени большинства должен был стать консервативный судья Сэмюэль Алито, который настойчиво выступал против права на аборт. Он опасался, что кто-то из судей может внезапно изменить свое мнение; Робертс и Брайер (который к тому моменту собрался уходить в отставку) пытались убедить Кавано и Барретт поддержать узкое решение.

Переговоры между судьями продолжались всю весну, но в начале мая издание Politico опубликовало черновик решения Алито, из которого американцы узнали, что суд собирается отменить право на аборт, закрепленное почти 50 лет назад. В суде признали подлинность текста, но заявили, что решение не является окончательным. В ходе расследования от клерков и работников суда потребовали сдать свои телефоны и предоставить все данные о звонках, фотографиях, текстах и геолокации за последний год. Сами судьи при этом лишь побеседовали с правоохранителями, а расследование так и не смогло установить источник утечки.

Публикация черновика положила конец попыткам склонить консервативных судей к промежуточной позиции. В июне 2022 года все они, кроме Робертса, поддержали решение, которое почти не отличалось от черновика. Споры о том, кто стоял за утечкой, продолжаются до сих пор: консерваторы считают, что это сделал кто-то из клерков либеральных судей, а либералы убеждены, что документ передал журналистам сам Алито. Так судья вынудил коллег примкнуть к нему. Это решение стало громкой победой религиозных консерваторов — вскоре более двух десятков республиканских штатов приняли законы о полном или частичном запрете абортов.

Вскоре суду предстоит рассмотреть еще одно дело, связанное с абортами. В этот раз оно касается законности использования мифепристона — препарата, который используется для медикаментозного аборта на ранних сроках. Запрет этого препарата может иметь еще более серьезные последствия, потому что мифепристон является наиболее простым и доступным средством для прерывания беременности. Решение будет распространяться на всю страну, а не только на те консервативные штаты, которые примут законы об ограничениях.

Некоторых судей обвиняют в конфликтах интересов, граничащих с коррупцией

Еще сильнее по репутации суда ударили расследования, посвященные финансовым делам членов Верховного суда, которые с апреля выпускали журналисты издания ProPublica.

Главной их целью стал Кларенс Томас, консервативный судья-афроамериканец, назначенный Джорджем Бушем — старшим в 1991 году. Журналисты выяснили, что в начале нулевых у судьи были долги в сотни тысяч долларов. Томас безуспешно добивался отмены запрета платных выступлений для судей, а в разговорах с конгрессменами-республиканцами намекал, что может уйти в отставку из-за низкой зарплаты. Сразу после этого бизнесмены-республиканцы завалили судью дорогими подарками, после чего Томас получил полтора миллиона долларов за публикацию своих мемуаров, а его жена Джинни устроилась на работу в консервативную НКО Heritage Foundation с шестизначной зарплатой.

Миллиардер, девелопер и крупный коллекционер нацистских артефактов Харлан Кроу на протяжении двух десятилетий оплачивал Томасам отдых, полеты на частных самолетах и путешествия на яхтах. Кроу заплатил около 100 тысяч долларов за обучение внука Томаса в частной школе и даже купил дом и два соседних участка, на которых теперь бесплатно живет мать судьи. Консервативная НКО Liberty Central, в которой тоже стала работать Джинни Томас, получила от Кроу 500 тысяч долларов. Эта же НКО получила заказы от Леонардо Лео, одного из ключевых деятелей консервативного юридического движения в США, который помогал в подборе кандидатов на судебные посты во время президентства Трампа. Лео требовал, чтобы в переводах не упоминалось имя Джинни Томас. Liberty Consulting, другая НКО, принадлежащая Томас, получила 236 тысяч от аналитического центра Center for Security Policy. Несколько десятков полетов на частных самолетах, вертолетах и яхтах Томасу оплачивали и другие бизнесмены.

Томас настаивает, что все эти подарки и пожертвования носили исключительно дружеский характер и никак не повлияли на его судебные решения — но он не отразил их в декларациях, нарушив закон. К тому же судья не отстранился от участия в делах, связанных с миллиардерами Кохами, в мероприятиях которых он участвовал. Некоторые эксперты считают, что подарки можно считать формой дохода, поэтому судья мог бы быть обвинен и в неуплате налогов. Журналисты обвиняют Джинни Томас в участии в заговоре трампистов после поражения на выборах 2020 года — она повторяла конспирологические теории о фальсификациях и уговаривала Белый дом не признавать итоги голосования.

Другой консервативный судья, Сэмюэль Алито, также стал фигурантом журналистского расследования. В 2008 году он вместе с миллиардером Полом Сингером отдыхал на Аляске на дорогом курорте, куда добрался на частном самолете бизнесмена. Поездку, которую Алито также не отразил в декларации, помог организовать Леонард Лео. Хэдж-фонд Сингера не менее десяти раз участвовал в делах в Верховном суде, но Алито ни разу не брал самоотвод. В ответ на расследование судья написал колонку в The Wall Street Journal, где обвинял журналистов в том, что они вводят читателей в заблуждение, и настаивал, что не обязан декларировать подарки или брать самоотвод в этих делах.

Помимо Томаса и Алито, в конфликте интересов обвиняли и либеральную судью Соню Сотомайор. В 2010–2012 годах она получила около 3 миллионов долларов от издательства Penguin Random House за публикацию своих книг. И хотя она отчиталась об этом в декларации, она не стала брать самоотвод в делах с участием этой компании.

Впрочем, для того чтобы отправить судью Верховного суда в отставку, конгресс должен провести полноценный импичмент. В истории такое не случалось ни разу, а сейчас, в период поляризации, вероятность того, что в поддержку обвинения проголосуют 67 членов сената, стремится к нулю.

Под давлением конгресса и общественности суд принял этический кодекс, но и он подвергся критике

После публикации расследований сенаторы приняли законопроект, требующий от судей раскрывать информацию о торговле акциями. К тому же конгресс запросил информацию о расходах бюджетных средств на охрану и поездки членов суда. Демократы начали собственное расследование, в рамках которого потребовали от Кроу и Лео разгласить всю информацию об их финансовых связях с членами Верховного суда. Во время голосования по этому вопросу республиканцы покинули зал в знак протеста. 

Верховный суд, в отличие от других федеральных судов, не имеет свода этических правил, регулирующих получение подарков и основания для отвода судей при конфликте интересов. Когда сенат начал рассматривать законопроект, который ввел бы такие правила, судья Алито вновь выступил с колонкой на страницах WSJ, в которой обвинил сенаторов в нарушении принципа разделения властей. По мнению Алито, конгресс не имеет права вмешиваться в работу суда.

В ноябре 2023 года суд все же пошел на уступки и принял свой этический кодекс, похожий на те, что действуют в нижестоящих судах. Он вводит ограничения при получении судьями подарков — но куда менее строгие, чем в кодексах представителей исполнительной и законодательной власти. К тому же, по мнению критиков, в своде правил отсутствует механизм исполнения — и если в окружных и апелляционных судах возможные нарушения рассматривают коллегии судей, то Верховный суд такую процедуру создавать не стал.

Теоретически управлять работой Верховного суда могла бы Юридическая конференция — состоящий из судей орган, созданный конгрессом в 1922 году. Но критики утверждают, что судьи не справились с регуляцией самих себя, работая неэффективно и непрозрачно.

На фоне снижения популярности суда все чаще звучат призывы к его реформе

Исторически Верховный суд был одним из самых одобряемых федеральных институтов в США: десятилетиями о доверии ему говорили 60% американцев (рейтинг одобрения конгресса редко поднимается выше 30%). В последние годы, после появления консервативного супербольшинства, этот показатель резко снижается и сейчас находится на рекордно низком уровне в 40%. Почти 40% американцев считают, что суд слишком консервативен: после отмены права на аборт в 2022 году деятельность суда одобряли 74% республиканцев и лишь 13% демократов.

Эти цифры подпитывают давние разговоры о необходимости реформы суда. Во время избирательной кампании Джо Байден обещал рассмотреть возможные варианты изменений — и после победы на выборах создал комиссию с участием правоведов, юристов и бывших судей. По результатам своей работы она еще в декабре 2021 года опубликовала отчет с перечнем возможных направлений реформы:

• изменение количества судей;
• ротация между апелляционными и Верховным судом или разделение Верховного суда на несколько региональных инстанций по образу апелляционных судов;
• ограничение сроков работы судей;
• ограничение юрисдикции суда, требование супербольшинства голосов для отмены законов конгресса или указов президента,либо право конгресса отменять решения суда;
• изменение правил вынесения решений в ускоренном порядке;
• повышение прозрачности работы суда и этические правила работы судей.

Некоторые из этих реформ даже не требуют поправок к Конституции и могли бы быть проведены решением конгресса — но любые изменения требуют консенсуса между демократами и республиканцами. Сейчас, когда консерваторы имеют супербольшинство и могут лишь проиграть из-за возможной реформы, такую договоренность представить невозможно.