Бесконечный путч Год назад сторонники Трампа пытались взять Капитолий штурмом. В тот раз у них не получилось, но с американской демократией дела вообще обстоят не очень

6 января 2021 года митинг сторонников действующего президента-республиканца Дональда Трампа завершился попыткой силового захвата здания Конгресса. Там в этот день шло утверждение результатов президентских выборов, на которых Трамп проиграл кандидату от демократов Джо Байдену. Редактор телеграм-канала о США One Big Union Ян Веселов по просьбе «Медузы» объясняет, как почти год спустя это событие во многом продолжает определять направление внутренней политики в США.

Что произошло год назад в Вашингтоне и кого за это наказали

6 января 2021 года обе палаты Конгресса должны были утвердить результаты заседания коллегии выборщиков, на котором Джо Байден был избран президентом США.

Дональд Трамп и его сторонники настаивали, что на выборах имели место массовые фальсификации и безуспешно пытались оспорить результаты в суде. В день заседания, чтобы в очередной раз выразить протест, консервативное женское движение Women for America First организовало в Вашингтоне митинг под названием Save America («Спасти Америку»). На митинге выступил целый ряд консервативных активистов, политиков-республиканцев (включая членов Конгресса) и сам Трамп. Он вновь отказался признать результаты, потребовал от вице-президента Майка Пенса отменить их, а после этого — призвал своих сторонников идти к зданию Конгресса вместе с ним. Толпа действительно начала двигаться в направлении Капитолийского холма, но сам Трамп вместо этого отправился в Белый дом.

Тем временем в Конгрессе республиканцы пытались оспорить результаты голосования на президентских выборах в Аризоне. Но заседание пришлось прекратить, когда протестующие прорвали полицейское оцепление вокруг здания Конгресса и начали с боем пробиваться внутрь. Политиков спешно эвакуировали из здания. Митингующие захватили зал заседаний Сената, разгромили офис спикера Палаты представителей Нэнси Пелоси и других законодателей. Здание смогли освободить от протестующих только спустя три с половиной часа после начала штурма силами полиции и Нацгвардии.

После этого заседание Конгресса возобновилось, и республиканцы вновь попытались оспорить результаты голосования в Аризоне и Пенсильвании. Но нужного количества голосов им не хватило.

Во время беспорядков погибли пять человек, а также были ранены более 150 полицейских (15 из них попали в больницу). Впоследствии также около полутора сотен полицейских уволились со своих должностей. Многие жаловались на посттравматический стресс, а также на презрительное отношение со стороны тех, кого им приходится охранять — особенно конгрессменов-республиканцев, которые отрицают сам факт любых беспорядков в Капитолии, а их участников называют «туристами».

По итогам событий 6 января ФБР открыло расследование и заявило, что в беспорядках участвовали около двух тысяч человек. По состоянию на конец декабря 2021 года власти задержали и предъявили обвинения более 700 фигурантам, а ФБР считает, что от властей скрываются еще около 350 человек, включая 250, участвовавших в нападениях на полицейских. Около 80 задержанных поместили под арест до суда, около 170 уже признали себя виновными и сотрудничают со следствием, почти всех их обвиняют по легким статьям, не связанным с насилием. В отношении более 70 из них уже были вынесены приговоры.

В основном обвинения против участников беспорядков в Капитолии были выдвинуты по нетяжким статьям. Обвинений в организации восстания и/или госизмене пока не получил никто. Больше половины осужденных не получили никаких тюремных сроков (у остальных сроки от 14 дней до шести месяцев), отделавшись условным сроком или домашним арестом. Еще пять обвиняемых по тяжким статьям получили от восьми до 41 месяцев тюрьмы, в основном за нападение на полицейских.

Приговоры выносили 19 судей окружного суда округа Колумбия, которые были назначены как президентами-демократами, так и республиканцами (в том числе четверо судей, назначенных Трампом). В 22 делах судьи назначили более строгое наказание, чем просило обвинение.

Всего судьи пока назначили штрафы на суммы от 500 до 5000 долларов, а совокупный ущерб от беспорядков оценивают в 1,4 миллиона долларов. Обвиняемые жалуются на плохие условия содержания в тюрьмах и избиения со стороны охранников.

Переворот в Конгрессе и в головах

Всего за несколько месяцев до этого, во время протестов Black Lives Matter, связанных с убийством афроамериканца Джорджа Флойда, обе партии довольно четко заявили свою позицию относительно протестов. Демократы жестко критиковали полицию и горячо поддерживали движение Black Lives Matter, стараясь максимально приуменьшать масштаб насилия и оправдывать мотивацию их участников, а республиканцы требовали положить конец бунтам и погромам, встав на сторону полиции с лозунгами Back the Blue и Blue Lives Matter.

Но после произошедшего в Капитолии все перевернулось с ног на голову. Теперь демократы решительно осуждали беспорядки и то, что либеральные колумнисты уже без обиняков называли попыткой путча. Республиканцы же называли дерущихся с полицией людей «туристами» и «мирными патриотами», которые «были очень рассержены», либо являлись «проплаченными провокаторами» и «террористами антифа». Когда в Палату представителей внесли законопроект о награждении офицеров полиции Капитолия Золотой медалью Конгресса, 12 конгрессменов-республиканцев проголосовали против, не согласившись с текстом резолюции, в котором участников беспорядков называли «мятежниками». Аналогичный раскол между партиями проявился и в вопросе расследования случившегося 6 января.

В июне 2021 года спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси сообщила о создании специального комитета для расследования беспорядков 6 января. Ожидалось, что помимо организации публичных слушаний для выяснения причин неготовности правоохранительных служб, комиссия также будет обладать полномочиями по вызову свидетелей для установления организаторов, а также изучит возможную роль президента Трампа в беспорядках. Ранее президент Байден отказался создать аналогичную комиссию, сославшись на то, что подобное расследование является прерогативой Конгресса.

С самого начала руководство республиканцев выступило резко против создания комиссии, назвав ее политизированной и несбалансированной. В итоге изначальное предложение существенно изменили по аналогии с межпартийной комиссией, что проводила расследование теракта 11 сентября 2001 года: лидерам обеих партий в Сенате и Палате представителей предлагалось назначить по два члена комиссии (всего восемь), пост председателя получил бы демократ, а его заместителя — республиканец, при этом право рассылать повестки свидетелям имели бы оба.

Тем не менее, когда пришло время голосовать, создание комиссии поддержали 252 конгрессмена, а против высказались все остальные 175 республиканцев. Даже брат бывшего вице-президента Майка Пенса Грег не поддержал расследование в отношении тех, кто призывал повесить его брата. С голосованием в Сенате все обстояло еще хуже: за создание комиссии проголосовали 54 сенатора, против — 35 республиканцев. Поскольку правила филибастера требуют, чтобы для принятия закона за него проголосовало 60 сенаторов вне зависимости от кворума и количества голосовавших, законопроект о создании комиссии провалился, хотя его поддержали 60% присутствующих. В марте 2021 года, согласно опросу Monmouth University, идею создания комиссии поддерживали 53% опрошенных американцев, а в майском от SurveyMonkey — уже 65%.

После провала законопроекта в Сенате демократы решили сделать комиссию только в рамках Палаты представителей, где для ее создания им хватало голосов собственной фракции, и в конце июня проголосовали за ее формирование (на этот раз ее поддержали только два конгрессмена-республиканца). Демократам отвели семь мест, республиканцам — пять, но после того как Пелоси отказалась ввести в состав комиссии двух конгрессменов-республиканцев, голосовавших против утверждения результатов президентских выборов, их лидер Кевин Маккарти объявил, что его партия не будет участвовать в работе комиссии. Тогда Пелоси сама назначила в комиссию двух республиканцев, поддержавших законопроект о ее создании (в том числе пост вице-председателя получила Лиз Чейни, попавшая в опалу в своей партии).

Комиссия до сих пор продолжает работу. Члены комиссии уже выслушали показания более 250 человек, большинство из которых выступали добровольно, без повестки. В отношении тех, кто отказался сотрудничать с комиссией, Конгресс направил 51 повестку на явку для дачи показаний (и еще около сотни запросов к телекоммуникационным компаниям на информацию о телефонных переговорах). Среди них члены ряда правых экстремистских организаций вроде Proud Boys и Oath Keepers, организаторы митинга 6 января в Вашингтоне, бывшие сотрудники Министерства юстиции, Белого дома, избирательной кампании Трампа, а также ряд людей из его ближайшего окружения.

Самым скандальным из них стал бывший советник президента Стивен Бэннон, который отказался явиться в Конгресс по повестке (она имеет юридическую силу), за что был обвинен в неуважении к Конгрессу и 15 ноября арестован. Аналогичные меры могут теперь ждать и бывшего главу президентской администрации Марка Мэдоуза, который сперва согласился, а потом отказался сотрудничать с комиссией. Показания Мэдоуза особенно важны, так как именно он, вероятно, обладает наиболее полной информацией о связи Трампа с событиями 6 января.

Путч или не путч?

Среди наблюдателей и комментаторов есть масса разных точек зрения на события 6 января 2021 года в Вашингтоне, но две самые популярные сводятся примерно к следующему.

Согласно одной из них, митинг сторонников Дональда Трампа перерос в беспорядки, закончившиеся захватом здания Конгресса и последующим разгоном протестующих. Хотя Трамп и призвал протестующих отправиться к зданию Конгресса, нет доказательств, что заранее существовал какой-то план штурма, одобренный президентской администрацией. Более того, согласно источникам Reuters в правоохранительных органах США, ФБР не удалось обнаружить прямых доказательств масштабной координации беспорядков с целью свержения власти. Отдельные группы экстремистов строили планы вторжения в здание Капитолия, но конкретных планов того, что делать дальше, в случае успеха не обнаружилось и у них.

Сам Трамп, хоть и после трех часов уговоров, но все же призвал протестующих разойтись по домам. Он не пытался ввести чрезвычайное положение, использовать войска и спецслужбы для приостановки работы других органов власти, и в итоге мирно передал власть Байдену. Другими словами, согласно этой версии, случились спонтанные беспорядки, которые не были поддержаны президентом. Более того, в своих недавно вышедших мемуарах советник Трампа Питер Наварро утверждает, что хаос в Капитолии помешал выполнению разработанного им и Стивеном Бэнноном плана по намеренному затягиванию процедуры утверждения голосов при помощи наиболее лояльных Трампу членов Конгресса.

Альтернативная теория, которой придерживаются в основном либеральные комментаторы и небольшое количество антитрампистски настроенных республиканцев, гласит, что события 6 января были попыткой государственного переворота, которая провалилась в силу целого ряда причин. В качестве одного из аргументов в ее пользу служит поразительная неготовность американских правоохранительных органов к беспорядкам, хотя у спецслужб было достаточно сведений о том, что некоторые сторонники Трампа склонны к насилию. Уже после начала штурма Капитолия Трамп отказывался мобилизовать части Национальной гвардии для разгона митингующих, и в итоге решение об этом, согласно источнику CNN, был вынужден принять вице-президент Майк Пенс.

Другими аргументами в поддержку этой теории служат действия самой президентской администрации перед 6 января. Трамп действительно пытался использовать административный ресурс, чтобы изменить результаты выборов в свою пользу. Помощь ему в этом оказывал чиновник министерства юстиции Джеффри Кларк, которого Трамп хотел назначить исполняющим обязанности генпрокурора. Сам Кларк отказался сотрудничать с парламентской комиссией по расследованию событий 6 января, и теперь ему, как и Бэннону, грозит ответственность за неуважение к Конгрессу.

План соратников Трампа изложен в меморандуме с предложениями к вице-президенту Пенсу, который составил в конце декабря 2020 года профессор Джон Истман из юридической команды Трампа. План состоял в том, что Пенс в соответствии с 12-й поправкой к Конституции США и законом о подсчете голосов от 1887 года откажется засчитывать голоса выборщиков из 7 штатов, где победил Байден. Для этого он должен в ходе подсчета сослаться на наличие якобы противоречащих друг другу результатов от конкурирующих коллегий выборщиков (для этого республиканцы должны были направить от каждого из семи штатов собственную «альтернативную» делегацию выборщиков, но в итоге так этого и не сделали) или массовые фальсификации. На основе этого он объявит Трампа победителем — или, если у него будет менее необходимых 270 голосов выборщиков, передаст решение Палате представителей, в которой каждый штат будет иметь по одному голосу. А поскольку республиканцы контролируют 26 делегаций штатов из 50, Трамп также будет избран президентом.

Истман вместе с Трампом несколько раз уговаривали Пенса действовать в соответствии с этим меморандумом, но тот наотрез отказался. Впоследствии на слушаниях в Конгрессе Истман не стал давать показания комиссии, воспользовавшись 5-й поправкой к Конституции. О меморандуме Истмана знал и глава президентской администрации Марк Мэдоуз, в архиве которого нашли презентацию с описанием плана отмены результатов голосования и объявления чрезвычайного положения под предлогом вмешательства Венесуэлы и Китая в выборы. Не менее любопытной находкой среди документов Мэдоуза оказалась переписка с бывшим губернатором Техаса и тогдашним министром энергетики в администрации Трампа Риком Перри. Еще 4 ноября, то есть до президентских выборов, Перри написал Мэдоузу, что если Трамп проиграет в Джорджии, Северной Каролине, Пенсильвании и других штатах, где республиканцы контролируют легислатуру, можно будет просто не признавать результаты выборов и послать своих выборщиков.

Таким образом, согласно этой теории, беспорядки 6 января были скорее незапланированным побочным эффектом готовившегося заранее «бюрократического» путча, который провалился по ряду причин: республиканцы не стали выдвигать альтернативных выборщиков; Трамп не смог консолидировать своих однопартийцев в Конгрессе, чтобы они единогласно высказались против утверждения президентских выборов; а вице-президент Майк Пенс не последовал советам Истмана и не стал саботировать подсчет голосов выборщиков и отдавать победу Трампу. В пользу гипотезы о спонтанной вспышке насилия как побочном эффекте неудачного мирного и законного плана сторонников Трампа по оспариванию результатов выборов говорит, например, тот факт, что участники беспорядков в Капитолии требовали повесить «предателя» Пенса.

Либеральная беспощадность

Либеральная общественность США ответила на события 6 января смесью злорадства над неудачной попыткой путча трампистов и мстительного преследования их участников. Особенно это было заметно по массовой кампании поиска участников беспорядков, которое ФБР по сути отдало на аутсорс либеральным активистам. Бюро опубликовало сотни фотографий и видео беспорядков с просьбой помочь опознать присутствующих там людей. В ответ оно получило более 200 тысяч наводок от пользователей интернета. 

В сети даже появилось крупное сообщество Sedition Hunters («Охотники за изменниками»), занимающееся поиском участников беспорядков, в том числе с использованием технологии распознавания лиц искусственным интеллектом. Но даже за пределами специализированных сообществ было довольно много случаев, когда об участниках штурма Капитолия сообщали их коллеги, друзья или даже родственники. То есть лево-либеральные активисты, традиционно скептически настроенные по отношению к американским спецслужбам, в этом случае стали их деятельными союзниками.

Параллельно с этим развернулась политическая кампания по осуждению или даже изгнанию из Конгресса так называемой Sedition Caucus («Фракции изменников») — республиканцев, которые голосовали против утверждения результатов выборов, выступали на митинге 6 января или плотно взаимодействовали с организаторами. В сочетании с активной деятельностью комитета по расследованию беспорядков 6 января у консерваторов стали возникать ассоциации с периодом маккартизма.

У либеральных же публицистов стали появляться опасения касательно того, что беспорядки 6 января были лишь репетицией будущего путча.

Консервативный реванш

Пока американские либералы упивались победой и продолжали охоту на оставшихся на свободе участников беспорядков, консерваторы решили провести работу над ошибками и укрепить свои позиции в органах власти на разных уровнях. Ведь поскольку административно-чиновничий аппарат и особенно его силовой блок в лице спецслужб и Пентагона не выразил достаточной поддержки и лояльности Трампу, рассчитывать на объявление чрезвычайного положения и другие силовые варианты захвата и удержания власти оказалось бессмысленно.

Поэтому в случае повторного поражения на президентских выборах в 2024 году, на которых Трамп вновь может стать кандидатом от Республиканской партии, альтернативным выходом может стать механизм, отраженный в вышеописанном досье Истмана. Но на этом пути есть несколько препятствий.

Многие политики-республиканцы поддержали заявления Трампа о том, что на выборах 2020 года были массовые фальсификации, благодаря которым якобы и победил Байден. Однако целый ряд членов партии, занимавших в администрациях штатов посты, связанные с надзором за выборами, отказались поддержать так называемую «Большую ложь». Классическим примером такой принципиальности стал секретарь штата Джорджия Брэт Раффенспергер, который продолжал настаивать на честности проведения выборов (и победе Байдена, сохранившейся даже после нескольких пересчетов голосов), несмотря на давление со стороны коллег по партии. Не изменил он своего решения даже после знаменитого телефонного разговора с Трампом, в котором президент настойчиво просил его «найти» около 12 тысяч голосов в пользу республиканцев, что в итоге стало одним из поводов для объявления второго импичмента.

Раффенспергер и другие чиновники, отвечавшие за проведение выборов, получили более сотни угроз убийства. Согласно одному из опросов, каждый третий работник избирательных комиссий разного уровня не чувствует себя в безопасности из-за своей работы. Это уже привело к массовому исходу сотрудников избиркомов, особенно в Пенсильвании, Висконсине, Мичигане и Аризоне, где перевес Байдена был наименьшим. По данным другого исследования, каждый шестой работник планирует уволиться до выборов 2024 года.

Эта ситуация предоставляет республиканцам отличный шанс провести в избирательные комиссии более лояльные кадры, которые уже не повторят ошибки их предшественников в 2020 году. Бывший советник Трампа Стивен Бэннон на своем подкасте призвал зачистить Республиканскую партию от противников Трампа снизу вверх, а еще около 8,5 тысяч республиканцев стали членами участковых избирательных комиссий в 65 ключевых округах страны. Из 390 кандидатов-республиканцев, претендующих на должности в различных штатах, около трети верят в массовые фальсификации на выборах, включая 15 кандидатов на посты секретарей штатов (занимающий эту должность отвечает за организацию, проведение и утверждение результатов выборов).

Имея большинство в законодательных органах ряда штатов, которые в 2020 году были колеблющимися — ни у одной из двух партий там не было непререкаемого преимущества, республиканцы теперь могут начать «подминать» выборы под себя. За 2021 год в 19 штатах республиканцы приняли как минимум 34 закона, ограничивающие процедуру голосования, и еще более двух сотен законопроектов находится на рассмотрении. Также в 14 штатах приняли 24 закона, которые усиливают контроль законодательного собрания штата за избирательными комиссиями, либо ограничивают полномочия секретарей штатов по утверждению результатов выборов. Наиболее здесь показателен пример Джорджии, где в соответствии с новым законом ассамблея штата может отнимать у местных избиркомов право подсчета голосов. А в Висконсине республиканцы планируют и вовсе распустить межпартийную избирательную комиссию штата, отдать ее членов под суд и заменить комиссией из одних республиканцев.

В 2020 одним из главных препятствий для искажения результатов выборов стали суды, которые отвергли многочисленные иски, направленные на отмену их результатов. Поэтому в 2021 республиканцы пошли в атаку и на независимость судебной системы. За год в 35 штатах было внесено 153 законопроекта, так или иначе затрагивающих независимость судов. Из них 19 в 14 штатах были приняты и стали законами. Кроме того, в девяти штатах приняли 12 законов, связанных с ролью судов в выборах. В частности, в Канзасе, Кентукки и Техасе были приняты законы, запрещающие судьям приостанавливать действие избирательного законодательства.

Установив контроль над избирательными комиссиями, судами и законодательством, республиканцы смогут диктовать свою волю на выборах, не считаясь с результатами всенародного голосования. Согласно второй статье американской Конституции, решение о назначении членов коллегии выборщиков, голосующих за президента, принимает законодательное собрание штата (легислатура). С конца 19 века легислатура по традиции лишь подтверждала решение избирателей, но в деле Bush v. Gore в 2000 году Верховный суд постановил, что в спорных ситуациях легислатура может воспользоваться своими конституционными полномочиями. То есть республиканцы, получив контроль над местными законодательными собраниями, смогут назначать собственных выборщиков, ссылаясь на нарушения на выборах. В таком случае исход президентских выборов будет решаться в Конгрессе (где к 2022 году республиканцы могут оказаться в большинстве) и Верховном суде с его консервативным большинством.

В определенном смысле общественное мнение к подобному исходу уже подготовлено: октябрьский опрос NPR/PBS NewsHour/Marist показал, что среди демократов 82% верят, что выборы 2024 году пройдут честно, а среди республиканцев таких лишь 33%. Это во многом соответствует ноябрьскому опросу PRRI, согласно которому 68% республиканцев все еще думают, что выборы 2020 году украли у Трампа (среди демократов таких 6%, среди независимых избирателей — 26%).

Что не так с американской демократией

Существующая в США политическая система сейчас в значительной степени «перекошена» в сторону Республиканской партии. Для победы на президентских выборах кандидату-демократу нужно набрать примерно на 3,5% голосов избирателей больше, чем республиканцу. Подобная ситуация связана тем, что в США непрямые выборы через коллегию выборщиков. На последних шести президентских выборах кандидаты-демократы получили большинство голосов избирателей в пяти случаях, но стали президентами лишь в трех из-за коллегии выборщиков.

Наиболее очевидным примером дисбаланса американской политической системы является Сенат, верхняя палата Конгресса, в которой каждый штат имеет по два представителя. Раньше это не создавало больших проблем, так как обе партии были примерно одинаково конкурентоспособны в крупных и малых штатах. Но со временем электорат республиканцев стал концентрироваться в малонаселенных штатах, из-за чего сейчас Республиканская партия контролирует в Сенате 50 из 100 мест, но при этом представляет лишь 43% избирателей.

В нижней палате Конгресса, Палате представителей, также есть перекос в сторону республиканцев, который существует последние 50 лет. В первую очередь он связан с джерримендерингом и поляризацией на консервативный сельский и либеральный городской электорат. Дважды, в 1996 и 2012 годах, это приводило к тому, что демократы получали большинство голосов избирателей, но меньшинство мест в Конгрессе. После 2010 года, получив большинство в законодательных собраниях многих штатов, республиканцы в пять раз чаще демократов перерисовывали границы избирательных округов. К выборам 2022 года республиканцы будут определять границы 188 округов, а демократы лишь 47 (судьбы еще 147 будут решать независимые комиссии, либо партиям придется договариваться о границах округов).

Аналогично джерримендеринг помогает республиканцам удерживать контроль над законодательными собраниями ряда штатов. Например, в 2018 году демократы получили большинство голосов на выборах в нижние палаты легислатур Мичигана, Северной Каролины и Пенсильвании, но все равно оказались в меньшинстве по количеству мест. А в 2020 году республиканцы сохранили контроль над целым законодательным собранием Мичигана, сенатом Миннесоты и Пенсильвании (там республиканцы правят с 2012 года, набрав большинство на выборах лишь один раз), хотя и получили меньшинство голосов избирателей. 

Подобная практика создает стимул еще больше менять границы избирательных округов или переписывать избирательное законодательство в свою пользу для правления меньшинства и ограничения демократического волеизъявления. В Северной Каролине, Висконсине и Мичигане республиканцы использовали свое положение правящего меньшинства, чтобы лишить избранных губернаторов-демократов части полномочий, а во Флориде, Южной Дакоте и Юте по сути отменили результаты местных референдумов.

Кроме структурного неравенства политической системы, в пользу республиканцев играют и другие факторы — например, Верховный суд, где влияние нередко является продуктом случайности и политического расчета. Республиканцы чаще идут на нарушение политических норм, особенно на уровне штатов. Все это толкает США в сторону правления меньшинства, а значит и установления гибридного режима, сочетающего в себе демократические и авторитарные элементы. Это не значит, что республиканцы вообще не способны выиграть выборы и стремятся установить диктатуру — вполне вероятно, что в 2022 году на промежуточных выборах в Конгресс они одержат победу за счет термостатического характера американской политики. Но подобное «сворачивание» демократии за счет создания все более неконкурентных правил игры является лишь одним из примеров, которые политологи наблюдали в случае России и других демократий, мутировавших в автократии.

Поэтому в последние месяцы целый ряд исследователей, политологов и социологов выступили на страницах американских изданий, с тревогой отмечая авторитарные тенденции и призывая к укреплению демократических институтов. Но этот призыв, даже будучи услышанным, вероятно, останется без ответа: республиканцы рассматривают избирательные реформы демократов как не более чем попытку перетянуть электоральное одеяло на себя. И пока в Сенате существует правило филибастера, которое сейчас по сути парализует законодательный процесс силами только одной партии, борьба за демократию будет разворачиваться в отдельных штатах, а не в Вашингтоне.