«Разжимая кулаки» — жесткая драма о взрослении девушки на Северном Кавказе Фильм Киры Коваленко, выпускницы мастерской Сокурова, показали в Каннах

В программе «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля прошла премьера фильма «Разжимая кулаки» режиссера Киры Коваленко. Автор — выпускница мастерской Александра Сокурова, это уже второй ее полнометражный фильм. По сюжету девушка Ада живет в маленьком городке в Северной Осетии — и мечтает оттуда уехать, вырвавшись из-под строгой семейной опеки. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает об этой картине, сделанной с предельной честностью и бескомпромиссностью.

Ничего удивительного в том, что «Разжимая кулаки», всего второй фильм молодой постановщицы Киры Коваленко, сделанный под продюсерским руководством Александра Роднянского, взяли в престижный «Особый взгляд» Каннского фестиваля. Как минимум после незаурядного успеха двух картин Кантемира Балагова здесь с распростертыми объятиями готовы встретить и Роднянского, и любого из учеников Александра Сокурова — а ведь именно Коваленко сняла пять лет назад первый полный метр сокуровской мастерской, «Софичку» по повести Фазиля Искандера. 

Удивительно другое — как «сокуровцам» удается то, что кажется непосильной задачей для остального отечественного кино. Снимать о современности? Будет сделано. Выйти из колониальной парадигмы и сделать наконец-то в многонациональной России кино не по-русски (до Коваленко так поступил Владимир Битоков)? Легко. Взять на главные роли непрофессионалов и добиться живой интонации, не хуже раннего иранского кино? Осуществимо. Осмелиться атаковать самое сердце отечественного патриархата — Северный Кавказ? Как же иначе. И просто (хотя чего уж тут простого) снимать не «на продажу», не для воображаемого «массового зрителя», а с предельной честностью и бескомпромиссностью — о том, что важно самому автору. Судя по всему, из всех уроков Сокурова этот — важнейший. 

Нервная и закрытая Ада, вечно прячущая лицо в воротник спортивной кофты (дебютантка и главное открытие фильма, Милана Агузарова), живет в Северной Осетии, в крохотном городке Мизуре, расположенном среди гор. Она делит квартиру с отцом Зауром (Алик Караев, единственный профессиональный актер здесь) и младшим братом Дакко (Хетаг Бибилов). Работает в магазине, а в свободное время бегает на остановку смотреть на маршрутку, из которой однажды — она верит — выйдет ее старший брат Аким (Сослан Хугаев), уехавший в Ростов на заработки. Однажды Аким возвращается, семья воссоединяется вновь. Но гармония длится недолго. Ведь Ада ждет Акима не потому, что соскучилась. Она знает, что никто другой не поможет свершению ее единственной мечты — навсегда уехать отсюда, вырваться из-под невыносимо надежной опеки близких, начать наконец-то собственную жизнь, отложенную на неопределенный срок. 

«Разжимая кулаки» напоминает «Тесноту» Балагова хотя бы уже сходным материалом и конфликтом: девушка в традиционалистском обществе, ее отчаянная попытка освобождения, гнет любви близких — самый тяжелый и нестерпимый. Даже горы не расширяют пейзаж, а делают его еще теснее. Однако в концентрированном и энергичном визуальном языке Коваленко (необходимо назвать оператора Павла Фоминцева, до сих пор работавшего по преимуществу на ТВ) больше зрелости и горечи, меньше любования эффектными планами и, при всем драматизме событий, нет никакого расчета на зрительский шок.

В конце концов, в кадре никого не похищают и не убивают, не находится места даже прямому физическому насилию. Хотя этого, поеживаясь, ждешь в любую минуту, уж больно притиснуты друг к другу герои фильма, сестра, двое братьев и отец. В этой навязчивой интимности ощущается след фильмов Сокурова о семье — «Мать и сын» (из нее даже есть прямая цитата, когда старший сын берет на руки обессилевшего отца), «Отец и сын». Связь героев настолько тесна и травматична, что никто посторонний сюда не просочится, будь то слишком уж легкомысленный ухажер Ады (Арсен Хетагуров) или ее единственная подруга (Милана Пагиева), которой хватает заботы о собственных детях. 

Несомненно, занимая сторону своей раненной героини, Коваленко требует от окружающих ее мужчин отпустить Аду на свободу, «разжать кулаки». Однако судорожно сжатыми остаются и руки девушки, и, в каком-то смысле, руки создательницы фильма. Напряжение не ослабевает до конца и буквально изнуряет при просмотре, а горный воздух не столько пьянит обещанием свободы, сколько заставляет терять сознание от нехватки кислорода.

Бросаясь с кулаками в бой против патриархальных устоев, Коваленко будто заранее знает, что ее борьба обречена. Исключительно кинематографическое чудо, да еще резкая смена киноязыка (она происходит в последние три минуты фильма) дают надежду на победу. С другой стороны, могло ли быть иначе в стране, где весь Кавказ — средоточие кровоточащих ран, а вымышленный сюжет моментально аукается стократ более жуткой реальностью, наподобие судьбы Халимат Тарамовой, которая вряд ли может рассчитывать на хэппи-энд.