Владимир Зеленский — популист или политик нового поколения? «Медуза» проанализировала главные штампы по поводу нового президента Украины

Владимир Зеленский стал фаворитом президентской гонки еще за несколько недель до первого тура. Почти все эксперты согласны, что шоумен победил на волне разочарования истеблишментом, но его собственный феномен мировой прессе осмыслить пока не удалось. В последние дни появилось несколько основных клише, с помощью которых интеллектуалы и журналисты описывают нового президента Украины. «Медуза» исследовала каждый из этих штампов — и пришла к выводу, что ни один не характеризует Зеленского достаточно точно.

Украинский Трамп

Да. В последние недели западные журналисты довольно часто сравнивают нового президента Украины с Дональдом Трампом, еще чаще — с лидером «Движения пяти звезд» Беппе Грилло, тоже бывшим комиком, соратники которого в 2018-м вошли в правительство Италии. С точки зрения авторов подобных сравнений, Зеленский победил на той же антиэлитной волне, которая охватила страны Запада в последние годы. Для них он — типичный современный популист, эксплуатирующий те же запросы, что и западные политики этого толка.

Вот что сближает Зеленского с европейскими и американскими популистами:

• противопоставление себя истеблишменту («Я простой человек, который пришел сломать систему», — заявил Зеленский во время дебатов перед вторым туром выборов)
• обещание регулярно применять механизмы прямой демократии («Референдум — прекрасное оружие для диктаторов и демагогов», — сказала в 1975 году будущий британский премьер Маргарет Тэтчер)
• призыв к избирателям через социальные сети участвовать в разработке предвыборной программы и отборе кандидатов на высшие государственные посты — это создает эффект дополнительной «близости к народу» без реальных обязательств
• акцент на коррупции как едва ли не единственной причине всех бед страны (ту же роль для многих европейских популистских партий играет нелегальная иммиграция)

Требует дополнительного изучения вопрос, существует ли мода на популизм, благодаря которой успех в одной стране влияет на события в другой. Но аналогичный термин «революционная волна» давно введен в научный оборот (он, в частности, объясняет победу бескровных революций сразу в нескольких странах Восточной Европы и постсоветского пространства в 2000-х годах). Таким образом, достижения популистов в Европе и США могли способствовать победе Зеленского, который на общем фоне перестал выглядеть маргиналом.

Но нет. Популистом часто называли Зеленского в окружении Петра Порошенко. Между тем немецкий политолог Андреас Умланд считает, что это заведомо неверный ход — сравнивать массовое недоверие граждан к украинскому государству с частичным кризисом демократических институтов в странах Запада. Иными словами, отождествляя Зеленского с западными популистами, его противники пытаются снять с украинской элиты ответственность — за неспособность справиться с местными проблемами и управленческими задачами.

Идеологическая всеядность, попытка ответить на запросы разных групп общества с помощью самых противоречивых обещаний — все это характерно для многих украинских политиков. До Зеленского на роль главного популиста Украины претендовала Юлия Тимошенко (его конкурент в первом туре выборов). «Стратегическое мышление и долгосрочное планирование, надо признать, еще не относятся к достоинствам украинской интеллектуальной элиты», — пишет Умланд.

Он называет Зеленского «популистом другого типа», который, в отличие от западных, действует в условиях «неофеодализма и отрыва элиты от общества». Новый президент Украины напоминает латиноамериканских политиков, для которых популистские лозунги часто были единственным способом привлечь общество к борьбе против правящих авторитарных режимов.

Слуга олигархов. Или олигарха

Да. Еще одно клише, агрессивно используемое оппонентами Зеленского внутри Украины — и перекочевавшее в мировые СМИ. «Без медийной и экономической поддержки крупных и мелких олигархов в украинской политике ничего не достичь», — пишет немецкий журнал Cicero. «Зеленский зависит от поддержки Игоря Коломойского — украинского олигарха, находящегося под следствием в США и на Украине по подозрению в коррупции и отмыве денег», — утверждает Financial Times. Зеленский много лет работал на телеканале «1+1», принадлежащем Коломойскому, который называет его своим «бизнес-партнером».

Дополнительное подтверждение этой гипотезе дало расследование проекта «Схемы», опубликованное накануне президентских выборов. Из материала следует, что Зеленский за два последних года 13 раз летал в Женеву и Тель-Авив, где живет Коломойский. Кроме того, в избирательном штабе Зеленского оказалось несколько людей, которые ранее работали на олигарха (Зеленский утверждает, что не летал к предпринимателю «в политический период»).

Но нет. Тесные отношения украинских политиков с бизнесом — настолько общее место, что не только журналисты, но и исследователи редко описывают их иначе как полную зависимость. Сериал «Слуга народа», в котором Зеленский сыграл «народного президента» Василия Голобородько, эксплуатировал это же клише: все политические противники главного героя напрямую подчинялись крупным бизнесменам.

Однако достоверной информации о взаимоотношениях предпринимателей и политиков, в том числе о связях Зеленского с Коломойским, немного — а без нее представление о всевластии олигархов начинает походить на теорию заговора. Хайко Пляйнес из Университета Бремена предлагает более сложную модель устройства украинской политики, в которой олигархи не главные «политические брокеры», а лишь важные участники процесса. Ни один из них не в состоянии самостоятельно «приватизировать» власть в силу многообразия интересов и конкуренции.

Политик без опыта

Да. Одно из главных опасений, связанных с Зеленским, состоит в полном отсутствии у него управленческого опыта. Сам он отвечает на это, что многие годы успешно занимается собственным телевизионным бизнесом. А за день до первого тура выборов на канале «1+1», принадлежащем Коломойскому, показали фильм о Рональде Рейгане — актере, ставшем президентом США, — который был озвучен самим Зеленским. Но 40-й американский президент два срока отработал губернатором штата Калифорния. У Зеленского аналогичный опыт отсутствует.

Но нет. Этот аргумент похож на сравнение Зеленского с западными популистами. Он как бы основывается на предположении о том, что правящая украинская элита умеет справляться со сложными вызовами (в отличие от неофита Зеленского); а это как минимум неочевидно.

При этом, отмечает Умланд, во времена обоих Майданов украинское гражданское общество продемонстрировало готовность к самоорганизации и мобилизации в критических обстоятельствах — «именно те качества, которые могут сейчас очень пригодиться Украине». Немецкий политолог также обращает внимание, что украинская конституция серьезно ограничивает президентскую власть: это должно, по идее, послужить своеобразной «защитой от дурака», то есть от непродуманных шагов или от узурпации власти.

Политик нового поколения

Да. Это тот же «политик без опыта», только не с отрицательным, а с положительным знаком. Зеленскому 41 год, он прежде не светился в политике — и не участвовал в переделе собственности. Умланд надеется, что его победа может стимулировать приход новых людей в Верховную раду (хотя это уже произошло в 2014 году, после Евромайдана), а потом и на высшие государственные посты. «При лучшем сценарии Зеленский сможет помочь новым людям разрушить старую постсоветскую коррупцию не только в национальном парламенте, но и в органах власти регионального уровня», — пишет он.

Израильская газета Haaretz отмечает, что он не противопоставляет одну группу населения другой, как делают многие западные популисты, но объединяет общество. Новый президент воплощает в себе образ нового украинца, который одинаково свободен от ностальгии по советскому прошлому и от несовременного националистического дискурса.

Но нет. В основе этого аргумента — предположение о том, что нынешняя украинская политическая элита недееспособна (в отличие от политика нового поколения Зеленского). Однако взаимодействовать новому президенту придется именно с ней. Та же самая «защита от дурака», то есть обширные полномочия парламента, легко превращается в препятствие для проведения непопулярных реформ, которые не устраивают одну из групп влияния.

Пока команда Зеленского обещает продавливать свои инициативы, опираясь на беспрецедентную поддержку, оказанную ему на выборах. Но если бюрократические проволочки не позволят добиться цели, новый президент будет выглядеть слабым лидером. Именно так случилось с Виктором Ющенко, который пришел к власти после «оранжевой революции» 2004 года на волне очень широкой поддержки, но вынужден был постоянно лавировать между различными политическими силами. Эта проблема заложена в самой украинской конституции, которая существенно ограничивает полномочия президента, при этом формально он глава государства.

Наконец, не вполне очевидно, что возраст политика каким-то образом коррелирует с политическими методами политика. Итальянскому вице-премьеру Маттео Сальвини, считающемуся одним из самых ярких представителей европейского правого популизма, 46 лет — он едва старше Зеленского. За его коалицию, обещающую изгнать из страны иммигрантов, отдали голоса больше 60% избирателей в возрасте до 24 лет.

А самый молодой глава европейского правительства, 32-летний австрийский канцлер Себастиан Курц, представляет респектабельную Народную партию — но он взял в свою коалицию крайне правых из Партии свободы и сам выступает за ограничение притока новых иммигрантов в Европу.

Бонус. Российским пропагандистам придется придумывать новые штампы про Украину

Газета Haaretz в статье под заголовком «Одно неоспоримое преимущество у нового украинского лидера точно есть» не только называет Зеленского объединителем страны, но также отмечает, что Украина стала первым государством в мире помимо Израиля, где и президент, и премьер-министр (Владимир Гройсман) — евреи. По мнению газеты, это разоблачает транслируемый российской пропагандой стереотип о том, что в украинской общественной жизни доминирует этнический национализм. Кандидаты соответствующих взглядов набрали в общей сложности чуть больше 6% голосов.

Для российской пропаганды это может стать вызовом, поскольку теперь сложнее будет описывать Украину как страну, где восторжествовали неофашисты. Высказывания вроде «Украина теряет свою государственность из-за того, что во власти находятся откровенные фашисты» или «Украинский фашизм: террор как форма правления» должна сменить какая-то другая риторика.