«Очень странные дела»: 5 сезон, 1–4 эпизоды Что такое Изнанка? Мир мертвых? Похоже, все несколько сложнее (и неожиданнее)

Netflix показал первые четыре серии пятого сезона «Очень странных дел» — своего главного хита, который выходит уже девять лет. Дети стали подростками, подростки — взрослыми, но цель у друзей все та же: остановить Векну, самого могущественного злодея, с которым они когда-либо сталкивались. Сделать это будет очень непросто: Хоукинс под контролем военных, а на Одиннадцать идет охота. Критик Антон Хитров рассказывает, как, приближаясь к развязке, сериал все четче проговаривает свою главную тему.

Внимание! В этом тексте есть спойлеры к первым четырем сериям пятого сезона «Очень странных дел». Если вы хотите их избежать, посмотрите сериал и возвращайтесь к статье.

Аудиоверсию этого текста слушайте на «Радио Медуза»

«Очень странные дела» могут сколько угодно мимикрировать под поп-культуру восьмидесятых, на деле же это типичный (и даже знаковый) продукт нашего времени. Взять, например, понимание зла. Традиционным антагонистам-чудовищам современная фантастика предпочитает антагонистов-людей: мы видели это в «Аватаре», в киновселенной Гильермо дель Торо и много где еще. В том числе — в сериале братьев Даффер. 

Зло не рыщет где-то в девственных лесах, за границей цивилизации — оно внутри нас. Демогоргоны не самые симпатичные создания, но они по крайней мере не развязывают войны — это делают люди. Война — ключевая для сериала тема: шериф Джим Хоппер потерял дочь из-за токсинов, попавших в его организм во Вьетнаме, неэтичный ученый Мартин Бреннер оправдывает советской угрозой эксперименты на детях, да и главный злодей, Генри Крил, он же Векна, — сын солдата, сражавшегося во Второй мировой. Вот и в пятом сезоне Хоукинс захватили жестокие американские военные во главе с «железной леди» доктором Кей (звезду «Кошмара на улице Вязов» Роберта Инглунда в пятом сезоне сменила другая икона восьмидесятых — Линда Хэмилтон, Сара Коннор из «Терминатора»).

Логично, что финальным боссом «Очень странных дел» оказался не монстр, а человек: обезображенный экстрасенс-ницшеанец, который тайно правит Изнанкой, ненавидит себе подобных и мечтает о конце света. 

Каждый новый злодей сериала был сложнее предыдущего. Тупого и кровожадного демогоргона сменил бестелесный Истязатель Разума, способный созвать целую армию чудовищ, но все-таки больше похожий на стихию, чем на мыслящее существо. Векна, его преемник, — зло не только мистическое, но и социальное: он аутсайдер сродни главным героям, только полный ресентимента и твердо намеренный мстить. Неслучайно мы по-прежнему видим его в двух ипостасях, хоть Генри Крил и попрощался с человеческим обликом еще в четвертом сезоне, во флешбэках Одиннадцать. Теперь, когда Векна насылает галлюцинации на своих жертв, они видят его не чудовищем, а симпатичным молодым мужчиной в строгом костюме. И так даже страшнее. 

После событий четвертого сезона прошло полтора года. Одиннадцать и Хоппер в бегах: девочку ищет армия. Бывший шериф время от времени прочесывает Изнанку в поисках Векны, пока друзья в Хоукинсе обеспечивают ему связь. Злодей затих — возможно, даже погиб, гадают герои (в конце концов, его неплохо так поджарили в последней стычке). На самом деле Генри просто сменил тактику. Теперь он является местным детям, самым одиноким и растерянным, под личиной понимающего мистера Что. Втирается в доверие — и похищает одного за другим, точь-в-точь гамельнский крысолов.

Авторы, правда, настаивают на другой сказочной аналогии: в пятом сезоне музыкальной темой Векны становится «Mr Sandman» The Chordettes — песня, отсылающая к фольклорному образу Песочного человека, который навевает детям сны. Или внушает опасные иллюзии — если вспомнить, как этого персонажа переосмыслил Гофман.

Создатели сериала хотели, чтобы Векна в пятом сезоне вернулся могущественнее прежнего. Росс Даффер сравнивает его с Дартом Вейдером, каким его показали в «Изгое-один», — неудержимой машиной смерти. Ему не помеха ни пули, ни огнеметы. Но это не значит, что Генри неуязвим. Зло в этом сериале издавна побеждали не грозным оружием, а безобидными на первый взгляд подручными средствами — вроде гирлянды, светодиодной детской мозаики Lite-Brite или плеера с любимой песней. В третьем эпизоде пятого сезона друзья буквально применяют тактику из фильма «Один дома» — разбросанные самодельные ловушки, — чтобы одолеть очередного демогоргона. Это и забавно, и восхитительно: в эскапистской вселенной братьев Даффер воздушный шарик с ацетоном валит монстра, а смекалистые подростки оставляют в дураках циничных взрослых.

В заключительном сезоне «Очень странных дел» шоураннеры обещают ответить на все вопросы, мучившие фанатов последние девять лет. Поскольку перед нами по-настоящему высококлассный проект, речь не только о тайнах чисто сюжетного характера (скажем, почему Изнанка копирует Хоукинс). Похоже, мы только теперь по-настоящему поймем, что самое важное в этой истории и зачем нам ее рассказывали. Первые четыре эпизода, вышедшие на Netflix 26 ноября, проясняют уже довольно много.

Конечно, мы всегда догадывались, что перед нами сериал о смелости быть собой. Главные герои, школьники-гики, которые вместо общепринятого бейсбола играют в «Подземелья и драконов», с самого начала выглядели чужаками в консервативном, нетерпимом ко всему необычному Хоукинсе — но не собирались подстраиваться под одноклассников и соседей. Вот и в новом сезоне самый закоренелый нерд из этой компании, Дастин Хендерсон, свято хранит наследие героически погибшего старшего товарища Эдди Мансона, которого весь город по-прежнему считает убийцей-сатанистом: утром гуляет по школе в футболке с логотипом его клуба «Адское пламя», а по вечерам отмывает от проклятий могильный камень. Дастина колотят, жестоко, по-взрослому, но ему хоть бы что.

И все-таки — при чем тут монстры? Почему для борьбы с мистическим злом братья Даффер выбрали детей-аутсайдеров? Только ли потому, что весь их сериал — оммаж ретрофантастике, которой, согласно стереотипу, увлекаются как раз «ботаники»? Или кишащую чудовищами Изнанку нужно понимать метафорически и этот образ как-то связан с переживаниями подростка, который чувствует себя другим?

Естественно, Изнанку можно объяснить по-разному. Самое простое прочтение — это мир смерти, тот самый, куда в обязательном порядке путешествуют герои волшебных сказок согласно теории Владимира Проппа. Тогда это история про инициацию, про смерть и воскрешение в новом качестве, иными словами, про взросление. В принципе, все сходится. Но последние серии наводят еще на одну трактовку.

В «Очень странных делах» удивительно много важных героев, и хотя с каждым сезоном их становится все больше — к середине пятого группа разрослась уже до 16 человек, — сценаристы никого не обделяют вниманием, ни ветеранов, ни новичков. Но фавориты у них вечно меняются. В первых двух сезонах все спасали Уилла Байерса, который сначала бесследно исчез, а потом оказался одержим Истязателем Разума. В третьем и четвертом тихий мальчик отошел на задний план. Нам лишь изредка намекали, что Уилл, похоже, питает безответную любовь к другу детства Майку Уилеру и что когда-нибудь это станет важно. 

В пятом сезоне круг замкнулся: повзрослевший Уилл потеснил товарищей и вновь оказался в центре истории — только теперь уже не как дитя в беде, а как активный протагонист. Джойс, его самоотверженная мама, по сей день винит себя в его давнишней пропаже и дрожит от одной мысли, что сыну снова грозит опасность. В то же время Уилл по-прежнему связан с Изнанкой, и эта пугающая связь может стать тайным преимуществом группы — нужно лишь научиться ею пользоваться. 

Юноше предстоит пройти полноценную сепарацию и шагнуть навстречу страхам, своим и материнским. В этом деле Уиллу непременно нужна поддержка — и она приходит с неожиданной стороны: не от ровесников и не от умного брата, а от старшей подруги Робин. Товарищи подозревают, что у них роман; на самом деле Робин нравятся женщины, и Уилл один из немногих знает ее секрет. Советы подруги помогают ему принять себя дважды: как гея — и как человека с суперсилами, почерпнутыми в темном параллельном измерении.

Вот, оказывается, что такое Изнанка. Все это время она воплощала потайную сторону Уилла, его подавляемую сексуальную идентичность. Недаром его первым противником в сериале был демогоргон. В облике монстра-орхидеи легко различима мифическая vagina dentata — образ, тесно связанный со страхом потери мужественности. Уилл, влюбленный в лучшего друга, видит в своих чувствах угрозу, что и понятно: в конце концов, он растет в американской глуши в не такие уж безобидные восьмидесятые. Но стоит герою примириться со своей природой, как он мановением руки сражает не одного, а сразу трех демогоргонов.

Поддержите «Медузу»! Это важно не только нам, но и нашим читателям. Вот что говорит одна из них — Айгель Гайсина из группы «Аигел»: «Если „Медуза“ закроется, я почувствую сильную злость оттого, что кто-то снова пытается за меня решить, что мне читать и откуда получать информацию. Я бесконечно уважаю журналистов „Медузы“ за то, что они продолжают работать, несмотря на все репрессии. Я хочу, чтобы „Медуза“ жила, — и призываю вас тоже способствовать, чтобы свободные медиа продолжали жить». Пожалуйста, подпишитесь на регулярный донат.