Что такое русофобия? Зачем нужен «банк данных» уехавших россиян? И почему власти нужно как можно больше «иноагентов» и «нежелательных»? Отвечает МВД — в новой стратегии противодействия экстремизму
Мы рассказываем честно не только про войну. Скачайте приложение.
Министерство внутренних дел России опубликовало на портале проектов нормативных актов проекты президентского указа об утверждении новой стратегии противодействия экстремизму в стране — и самой стратегии. В пояснительной записке ведомство пишет, что документ должен прийти на смену действующей стратегии, рассчитанной на срок до 2025 года, и отвечать вызовам времени, какими их видят российские власти в лице в том числе Совета безопасности РФ и администрации президента. Вызовы эти во многом связаны со все более широкой трактовкой понятий, которые государство относит к экстремистской деятельности, и возможностью их репрессивного применения к гражданам, несогласным с курсом правящего режима. «Медуза» рассказывает о некоторых наиболее одиозных тезисах новой стратегии, реализация которых может привести к политически мотивированному преследованию еще большего числа россиян.
Аудиоверсию этого текста слушайте на «Радио Медуза»
МВД расширило словарь «экстремизма». Теперь мы знаем, что такое «русофобия» и «ксенофобия». А еще имеем новые трактовки «радикализма» и «проявлений экстремизма»
В первой части проекта новой стратегии МВД предложило свои варианты определения понятий ксенофобия и русофобия, расширив таким образом «словарь» терминов, определяющих явления, с которыми борются российские власти в рамках своей политики противостояния экстремизму. Дискуссии об уголовном наказании за «русофобию» активно ведутся все последние годы. В конце 2023-го СМИ сообщали, что правительство поддержало идею соответствующих поправок к УК РФ, но до принятия закона дело пока не дошло. По мнению МВД, термины следует трактовать так:
ж) ксенофобия — проявление ненависти, неприязни или нетерпимости в отношении определенных социальных групп и общностей людей, а также к их отдельным представителям;
з) русофобия — неприязненное, предвзятое, враждебное отношение к гражданам России, к русскому языку и культуре, выражающееся в том числе в агрессивных настроениях и действиях со стороны отдельных представителей и политических сил, а также дискриминационные действия со стороны властей недружественных России государств;
Благодаря неприязненному отношению русофобия в стратегии выглядит как частный случай ксенофобии. Но его расширили за счет «дискриминационных действий со стороны властей недружественных России государств». Это вполне конкретные страны, которые вводили санкции в отношении РФ. Из такого определения можно сделать вывод, что дискриминация россиян со стороны властей остальных государств, по мнению МВД, не считается русофобией.
Также в первой части новой стратегии МВД убрало из определения радикализма одно слово. Теперь это не «бескомпромиссная», а любая «приверженность идеологии насилия, характеризующаяся стремлением к решительному и кардинальному изменению основ конституционного строя РФ, нарушению единства и территориальной целостности РФ».
Наконец, понятие проявлений экстремизма (они же экстремистские проявления) авторы документа расширили за счет «языковой ненависти», «вражды в отношении представителей органов публичной власти» (а не только социальных групп, как сейчас), «нарушения суверенитета», а также «умышленного искажения истории» и «реабилитации нацизма».
Власти хотят создать «банк данных» уехавших россиян, склонных к «экстремизму». Будет ли эта база публичной, неизвестно
В качестве одной из мер противодействия экстремизму стратегия предусматривает
создание банка данных на лиц, выехавших за пределы Российской Федерации для участия в экстремистских организациях, а также для прохождения обучения в иностранных центрах недружественных государств
Из текста документа непонятно, будет ли это публичная база данных, каким образом разработчики стратегии намерены собирать сведения о таких лицах и кто именно будет заниматься ведением нового реестра.
Также в стратегии не уточняется, что имеется в виду под «иностранными центрами недружественных государств». В документе только в одном месте упоминаются иностранные центры — «зарубежные теологические центры», где проходили обучение некие люди, проповедующие «исключительность радикальных религиозных течений». Судя по контексту этого и следующего абзаца, речь идет об исламе. Но многие такие центры расположены за пределами территорий западных государств, которые Россия считает недружественными.
Появление проекта стратегии от МВД по времени совпало с новостями об утечках баз данных россиян, уехавших из страны после начала полномасштабной войны в Украине. Как отмечало издание «Агентство», в одном из популярных агрегаторов слитых баз обнаружились списки «покинувших РФ» людей с уточнением причин их отъезда вроде объявления «частичной» мобилизации или мятежа ЧВК Вагнера. Также в сервисе доступна некая база «оппозиционеров».
Власти хотят бороться с «экстремизмом» с помощью искусственного интеллекта. В репрессивных целях ИИ, впрочем, уже и так используется
Стратегия также предлагает использовать последние достижения науки для выявления «экстремистов»:
проведение научных исследований, направленных на разработку и внедрение технологий искусственного интеллекта в деятельность по мониторингу, в том числе путем потокового анализа, деанонимизации участников экстремистской деятельности в информационно-телекоммуникационных сетях, включая сеть «Интернет»
Сложно сказать наверняка, подразумеваются ли в этой формулировке какие-то конкретные решения. Но и деанонимизацией пользователей интернета, и применением технологий искусственного интеллекта для мониторинга видеопотоков с камер наблюдения занималось ГлавНИВЦ — федеральное государственное унитарное предприятие «Главный научно-исследовательский вычислительный центр» Управления делами президента РФ.
Эффективность работы власти будут оценивать по количеству «нежелательных» организаций и «иноагентов». Не совсем ясно, больше их должно стать или меньше (но есть догадка)
В пунктах 46–49 стратегии авторы ставят перед собой своеобразные KPI — но без конкретных чисел. К примеру, зарегистрированных преступлений экстремистской направленности должно стать меньше — как и людей, которые их совершают. Однозначно написано, что «профилактических мероприятий», «социальных проектов» и контента, который помогал бы бороться с «экстремизмом», должно стать больше. Уменьшить при этом планируют количество ксенофобии, «экстремистских угроз», источников их финансирования, а также уровень «протестной активности населения».
Кажется, что при такой старательной работе меньше должно стать и неугодных властям людей и организаций — но эти задачи сформулированы нечетко. В «целевые показатели» входят такие пункты:
- количество иностранных или международных неправительственных организаций, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации;
- количество иностранных агентов, включенных в реестр иностранных агентов.
В какую сторону должно измениться это количество — не указано. Но есть подсказка — чуть ниже авторы хвастаются достижениями за последние десять лет, и одно из них звучит так:
В судебном порядке запрещена деятельность более 70 экстремистских организаций, функционирование свыше 170 иностранных структур признано нежелательным. Больше трех тысяч материалов радикального характера признаны экстремистскими.
Вероятно, что количество «нежелательных» структур и «иноагентов» должно расти и дальше — и тогда МВД сможет отчитаться о достижении целевых показателей. Есть и другие интересные KPI (как они будут оцениваться — тоже не уточняется):
- увеличение скорости реагирования «компетентных органов» на появление экстремистских материалов в СМИ и интернете;
- повышение уровня защищенности информационного пространства от «реваншистски направленной деятельности» недружественных государств и общественных групп;
- сохранение исторического наследия и дальнейшее развитие национальной самобытности и традиций взаимодействия народов России.
Авторы стратегии предсказуемо много внимания уделили «украинскому национализму» и «неонацизму»
Самыми серьезными угрозами экстремистского характера авторы стратегии называют «распространение идей неонацизма» и «укрепление радикальных националистических вооруженных формирований, в том числе на Украине, поддерживаемых внешними силами». В документе сказано, что «недружественные» России государства используют «украинский кризис» для развязывания гибридных войн против страны, а также поощряют диверсии и теракты на территории РФ.
Вывод авторы делают такой: необходимо «ликвидировать источник угроз экстремистского характера, исходящих с территории Украины» и предотвратить «проникновение различных экстремистов и неонацистов на российскую территорию».
Одним из основных направлений государственной политики в сфере противодействия экстремизму теперь будет «противодействие распространению экстремизма, неонацизма и украинского национализма». Как обращает внимание «Агентство», в действующей стратегии слова «неонацизм» и «украинский национализм» не упоминаются. Разумеется, нет там и риторики о «гибридных войнах», которую мы описали в предыдущем абзаце. Еще авторы планируют с помощью информационных материалов бороться с пропагандой идей фашизма и неонацизма — особое внимание уделив «деятельности украинских радикальных структур».
Другая идея МВД, косвенно связанная с войной в Украине, — привлекать подростков к благоустройству воинских захоронений и памятников, причем наравне с ветеранами ВОВ и воинами-афганцами перечислены погибшие участники «войны в Сирийской Арабской Республике» и «специальной военной операции».
«Медуза»