Российские власти пугают Запад учениями с тактическим ядерным оружием. Но ничего нового в таких учениях нет — просто раньше они проводились без информационных атак Почему Кремлю так важно заставить Запад поверить в риск ядерной эскалации?

Минобороны РФ объявило о проведении — «по поручению верховного главнокомандующего Владимира Путина» — учений по отработке приведения в готовность нестратегических ядерных сил, то есть операторов тактического ядерного оружия. Оборонное ведомство, МИД РФ и пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков сопроводили это объявление серией пояснений. Согласно им, учения связаны с 1) «опасной риторикой британского МИДа» (Песков) 2) «провокационными заявлениями отдельных западных официальных лиц» (Минобороны) 3) «предпринятыми рядом стран НАТО резко дестабилизирующими действиями, направленными на нагнетание силового давления на РФ и создание дополнительных угроз безопасности нашей страны в привязке к конфликту на Украине и вокруг нее» (МИД). Также МИД — формально без связи с учениями — объявил, что Россия будет рассматривать поставляемые Украине самолеты F-16 как носители ядерного оружия.

Все эти заявления делают нынешние учения первыми с февраля 2022 года, которые можно считать официальным обещанием наказания Западу за поддержку им Украины. Вероятная цель — обновление стершихся «красных линий» Кремля, то есть угроз эскалации конфронтации с Западом в случае, если тот «переусердствует» с поставками Киеву оружия.

Что такое «нестратегические ядерные силы»?

• Это сумма ядерных боеприпасов (обычно — малой мощности) и их носителей малой и средней дальности, не входящих в особый вид войск и вооружений — Стратегические ядерные силы России. Последние — так называемая ядерная триада (ракетные войска стратегического назначения, подводные лодки с баллистическими ядерными ракетами и тяжелые бомбардировщики-носители стратегического ядерного оружия) — попадают под ограничения договоров об ограничении стратегических наступательных вооружений (ныне действует продленный до 2026 года договор о стратегических наступательных вооружениях, но участие в нем России приостановлено). Стратегическое оружие, как предполагается, стоит в постоянной боеготовности на дежурстве на случай атаки противника. Также оно является основой ядерного сдерживания и исполнения ядерной доктрины РФ.
• Нестратегические боеприпасы формально не подпадают под такие ограничения. После отмены договора между США и Россией о ракетах малой и средней дальности практически ничем не лимитированы и носители «нестратегического» ядерного оружия. Предполагается, что Россия имеет на вооружении и складах на порядок больше боеголовок, нежели Запад.
• При этом «нестратегические» заряды не стоят на постоянном боевом дежурстве. Для того, чтобы они могли быть использованы, их нужно вывезти со складов и установить на носители. Именно это и отрабатывается на учениях.
• Несмотря на важные отличия от стратегических сил, возможное использование тактического ядерного оружия все равно подчиняется ядерной доктрине РФ. В ней объявлено, что Россия может использовать такое оружие только в случае непосредственной угрозы суверенитету и целостности страны, а также уже случившегося нападения противника с помощью стратегических ядерных (или неядерных) сил. Это не только публичная позиция государства, но и руководство к действию для военных: это хорошо видно по утекшим и опубликованным Financial Times (вероятно, устаревшим) документам ВС РФ о правилах использования такого оружия. В них подробно описаны условия (в частности, потери стратегических сил от первого неядерного удара врага), которые могут подвигнуть военное руководство к применению тактического ядерного оружия. Хотя ядерная доктрина таких подробностей не содержит, они полностью в нее укладываются.

Таких учений никогда раньше не было?

Нет, на самом деле подобные учения не редкость. Подготовка к использованию тактического ядерного оружия — сложная техническая процедура. После того, как главнокомандующий принимает такое решение, требуется слаженная работа большого числа офицеров и их подчиненных по установке «специальных боеприпасов» на носители и подготовка к их применению. Эти процедуры и до полномасштабной войны в Украине регулярно отрабатывались в различных подразделениях ВС РФ (например, в ракетных бригадах, оснащенных комплексами «Искандер»). В нынешних учениях принимают участие ракетные бригады только Южного военного округа.

Кроме того, российская армия периодически проводила учебные стрельбы ракетами (в том числе потенциальными носителями нестратегического ядерного оружия) по полигону, расположенному на территории заброшенного шахтерского города Хальмар-Ю в республике Коми.

Чем тогда нынешние учения отличаются от этой рутины?

Только тем, что они сопровождаются информационной атакой. Российские власти прямо обосновали необходимость внеплановой тренировки действиями и заявлениями Запада.

• Глава МИД Великобритании Дэвид Кэмерон в начале мая в Киеве заявил, что Украина может применять британское оружие для ударов по российской территории. Reuters, опубликовавшее это заявление, позже удалило новость, но затем материал вновь появился на сайте агентства. При этом советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк сообщил «Медузе», что ограничения на удары западным оружием по России продолжают действовать по крайней мере в случае поставок из США дальнобойных ракет ATACMS.

• Самыми эффективными при использовании дальнобойных ракет были бы удары по аэродромам базирования российской авиации, использующейся для ударов по Украине. Именно авиация, применяющая вне зоны действия большинства украинских систем противовоздушной обороны мощные бомбы с комплексами коррекции и планирования, — основа успешного наступления ВС РФ последних месяцев. Почти все аэродромы ее базирования находятся на территории России (и лишь несколько — в аннексированном Крыму). Российское руководство, разумеется, заинтересовано в том, чтобы аэродромы оставались неуязвимыми для мощных средств поражения, передаваемых Украине.
• Другим средством борьбы с российской авиацией — но уже в небе — могут стать самолеты F-16. В начале войны передача подобных самолетов даже не рассматривалась Западом — из опасения «неконтролируемой эскалации». Под этим термином подразумевалось быстрое скатывание конфликта между Москвой и коалицией поддержки Украины к обмену ядерными ударами. Эти «красные линии» сначала успешно подкреплялись воинствующими действиями и словами Кремля: так, сразу после вторжения Москва организовала масштабные учения стратегических сил, прямо заявив, что это предостережение Западу. Позже Россия (в том числе сам Путин) неоднократно намекала, что может использовать против Украины — или еще каким-либо способом — тактическое ядерное оружие.
• С тех пор Запад перешел почти все «красные линии»: Украине были поставлены танки, артиллерия и другое тяжелое вооружение, а также баллистические ракеты для реактивных систем залпового огня HIMARS с дальностью до 90 километров и крылатые ракеты (из Великобритании и Франции) с дальностью до 300 километров. До сих пор сохранялся лишь запрет на удары ими по территории России. Кроме того, были согласованы поставки боевых самолетов западного производства. Очевидно, более смелые поступки Запада были связаны с тем, что Кремль никак не мог подтвердить свою решимость «усилить эскалацию» после поставок каждого из новых видов вооружений. Президент Франции Эммануэль Макрон в марте даже заявил, что никаких «красных линий» при поддержке Украины не существует и не должно существовать.
• Стратегию борьбы с «истончением красных линий» сформулировал близкий к Кремлю политолог Сергей Караганов. По его мнению, раз угрозам России не верят («Запад потерял страх»), значит эти угрозы — то есть ограниченный ядерный удар — нужно привести в исполнение. Идея была отвергнута властями, но вопрос прочности «красных линий» остался. Кремль неоднократно заявлял, что все условия применения ядерного оружия строго описаны в доктрине. Теперь власти сообщениями об учениях показывают, что могут счесть удары по территории России одним из описанных в доктрине оснований для ответного ядерного удара.

• Как считает старший научный сотрудник Института ООН по изучению проблем разоружения Павел Подвиг, объявление учений «нестратегических сил» — это просто сигнал [призванный вновь напугать Запад]. Однако тут позиции Кремля слабы: категорически против таких угроз выступает даже его союзник — Китай.
• И все же на сей раз угрозы Москвы могут повлиять на Запад: большая часть политиков в США и странах ЕС по-прежнему не уверена, что удары западным оружием по России не приведут к реальной «неконтролируемой эскалации». При сохранении этого запрета помощь Украине будет намного менее эффективной.