Ворвется ли Китай в ядерную гонку между США и Россией? Проект Re:Russia объясняет, почему даже на фоне войны в Украине и напряженности вокруг Тайваня пока на это мало что указывает

Большинство экспертов рассматривают Китай как главного соперника США и как вторую сверхдержаву XXI века, по отношению к которой Россия играет роль младшего и (особенно после начала полномасштабной войны в Украине) зависимого партнера. Однако в одном важнейшем аспекте Россия все еще превосходит Китай — речь о ядерном потенциале. Впрочем, геополитические претензии Китая с высокой вероятностью подтолкнут его к тому, чтобы отступить от доктрины минимального ядерного сдерживания, принятой Пекином еще в 1960-х годах, когда экономические возможности страны были несравнимо ниже. Тем более, что у него перед глазами опыт российско-украинской войны, которая показала: ядерная держава, развязавшая ее, может воспользоваться своим арсеналом для политического и психологического давления. Что представляют собой сегодня китайские ядерные силы и насколько быстро они могут быть модернизированы? Этот материал «Медуза» публикует полностью с любезного разрешения проекта Re:Russia.

По оценкам Пентагона, китайский ядерный боезапас может вырасти к 2027 году до 700 боеголовок, к 2030-му — до 1000, а к 2035-му — до 1500. Это все равно будет в разы меньше, чем арсенал России (примерно 4477 боеголовок) и США (примерно 3708 боеголовок). Однако, скорее всего, в китайском ядерном арсенале на данный момент насчитывается 410 боеголовок, а оценки предполагаемых темпов его расширения, которые делала американская разведка, уже несколько раз оказывались завышенными. Текущая оценка, по всей видимости, является проекцией увеличения арсенала между 2019 и 2021 годами (с 290 до 350 боеголовок) на последующие годы, пишут эксперты американского «Бюллетеня ученых-атомщиков». Мартовский выпуск бюллетеня, также известного по проекту «Часы судного дня», аллегорически показывающего уровень ядерной угрозы в мире, целиком посвящен возможному конфликту вокруг Тайваня, который рассматривается сегодня в качестве главной арены возможного столкновения Китая и США.

Возможности Китая по наращиванию ядерного потенциала зависят от доступных запасов плутония, обогащенного урана и трития. И если с ураном и тритием у Китая проблем нет, то производство оружейного плутония там прекратилось в середине 1980-х. Пекин стремится совмещать гражданские задачи с военными, так что технически возможно, что Китай значительно увеличит запасы плутония после того, как в 2023 и 2026 годах в провинции Фуцзянь будут запущены два реактора на быстрых нейтронах. Переработка отработанного топлива из них потенциально может приносить Китаю до 330 килограммов оружейного плутония в год.

У Государственного департамента США также есть подозрения, что Китай может не соблюдать международный Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, который страна подписала, но не ратифицировала. Госдеп не приводит никаких доказательств на этот счет и не обвиняет Китай напрямую в нарушении договора. В его отчете лишь выражается обеспокоенность обнаруженным со спутника расширением испытательного полигона на высохшем озере Лобнор и недостатком прозрачности в китайской атомной отрасли.

Что точно известно, так это то, что Китай заканчивает строительство примерно 350 пусковых шахт в трех пустынных горных регионах на севере страны — их также обнаружили со спутника. Вместе с уже имеющимися установками их количество должно превысить 450 — количество пусковых установок США. Правда неясно, все ли из них планируется заполнить ракетами: Америка, например, держит пустыми 50 своих шахт. Китай может также использовать часть шахт для отвлечения внимания, чтобы противнику было сложнее превентивно уничтожить весь его ядерный арсенал, а сам Пекин получил больше шансов нанести ответный удар.

Тем не менее это строительство вызвало в США беспокойство относительно возможного изменения китайской ядерной доктрины. С момента первых ядерных испытаний в 1964 году Китай отказывался от участия в гонке ядерных вооружений и придерживался доктрины минимального ядерного сдерживания, которая подразумевает, что для предотвращения ядерной атаки достаточно быть способным нанести ответный удар. Однако претензии на роль второй или первой мировой сверхдержавы могут изменить эту позицию. В отчете Пентагона 2022 года утверждается, что Китай по-прежнему «почти наверняка сохраняет бóльшую часть своих ядерных сил в состоянии мирного времени — с разделенными пусковыми установками, ракетами и боеголовками». Однако Пекин никогда не пояснял, в чем заключается «минимальное» сдерживание и каковы его границы в понимании нынешних лидеров страны.

Китай занимается модернизацией своих систем доставки ядерных вооружений, но пока у него нет средств, способных поразить восточное побережье США, в том числе Вашингтон. Шесть китайских атомных подводных лодок слишком шумные в сравнении с российскими и американскими, так что в случае конфликта, они, вероятно, останутся в защищенном Южно-Китайском море. Корабельные же ядерные ракеты у Китая и вовсе отсутствуют. Китайский воздушный флот использовался для доставки бомб в 1960–1970-х годах, но затем эта программа была официально приостановлена. Сейчас Китай занимается разработкой стелс-бомбардировщиков и ядерных ракет, запускаемых с воздуха.

Радиус поражения самых дальнобойных китайских мобильных ракетных установок модели DF-31A составляет 11 200 километров, что позволяет покрыть около половины континентальной территории США. Однако в 2021 году Китай тестировал систему частично-орбитального бомбометания с управляемым боевым блоком. По информации Пентагона, он способен пролететь до 40 тысяч километров и находиться в воздухе более ста минут. Такая система представляет огромную опасность для американской системы ПРО, поскольку траектория орбитального полета не позволяет прогнозировать точку прицеливания.

Пентагон отмечает, что создание большого количества пусковых шахт может означать переход к стратегии раннего контрудара после сигнала от сенсоров, которые должны предупредить о запуске ядерной ракеты со стороны противника и дать Китаю возможность запустить свои ракеты до того, как они будут уничтожены. Китайская Народно-освободительная армия проводила соответствующие этой стратегии учения как минимум с 2017 года и запустила по крайней мере один спутник для отслеживания чужих ракет. Это, однако, не свидетельствует об отказе Китая от доктрины минимального сдерживания — Россия и США тоже используют большое количество твердотопливных шахтных ракет и систем раннего предупреждения и настаивают на том, что такая позиция является необходимой и стабилизирующей.

Пентагон также считает, что китайская ядерная доктрина предполагает нанесение ядерного удара в ответ на такой неядерный удар, который угрожал бы жизнеспособности китайских ядерных сил и командования или был бы сопоставим по эффекту с ядерным (похожее положение о возможности ядерного удара в ответ на «экзистенциальную угрозу» присутствует и в российской ядерной доктрине). Кроме того, Пекин, вероятно, мог бы прибегнуть к ядерной атаке в случае, если поражение в военном конфликте с использованием обычного оружия угрожало бы существованию Китая.

Расширение и модернизация ядерного арсенала могут обеспечить Китаю дополнительные возможности для давления на противника в случае кризиса. Однако пока ничто не указывает на то, что ядерная доктрина Китая становится более агрессивной. Напротив, по оценкам Пентагона, Народно-освободительная армия скорее будет стремиться к деэскалации и избегать обмена ядерными ударами с превосходящим по силе противником. Однако опыт российско-украинского конфликта показывает, что в условиях масштабной конвенциональной войны, развязанной ядерной державой, ядерный арсенал может использоваться как инструмент политического и психологического давления. И это обстоятельство заставляет по-новому посмотреть на риторику сдерживания традиционных ядерных доктрин.