С 2014 года нефть не была такой дорогой, как сейчас. Как (странным образом) на это повлияли планы перехода к зеленой энергетике? И что это даст России?

Цена нефти марки Brent на этой неделе впервые с 2014 года превысила отметку 83,5 доллара за баррель. С того момента, когда нефть технически ничего не стоила (или даже имела отрицательную стоимость), прошло всего полтора года. Нынешний высокий уровень, вероятно, еще не предел: например, 13 октября Владимир Путин сказал, что подорожание нефти до 100 долларов за баррель в ближайшем будущем «вполне возможно». Трейдеры согласны с Путиным: на рынке активно покупают опционы на 100 долларов за баррель в 2022 году. А некие трейдеры купили (на большую сумму) опционы на невиданные до сих пор 200 долларов за баррель на декабрь 2022 года. Разбираемся, откуда взялись ожидания таких цен и что это значит для будущего России и мира.

Почему растут цены на нефть?

Если коротко, то в мире добывают мало нефти (намного меньше, чем перед началом пандемии коронавируса). Появились сомнения, что добычу вообще удастся восстановить до предпандемийного уровня в ближайший год, как это планировалось ранее. При этом в мире начался энергетический кризис (в основном он проявляется резким ростом цен на газ и уголь). Трейдеры опасаются, что в условиях такого кризиса спрос на нефть будет расти, а удовлетворить его будет нечем.

Чтобы понять, почему так случилось, нужно вспомнить, как начало пандемии полтора года назад ударило по нефтяному рынку.

• Весной 2020 года цена нефти упала с более чем 60 долларов до нуля из-за пандемии коронавируса и обвалившегося спроса на топливо. Предложение нефти в этот момент на 20% превышало спрос.
• Страны — экспортеры нефти в ответ сократили добычу на рекордную величину — почти на 10 миллионов баррелей в сутки, что составляет около 10% мировой добычи (сделка ОПЕК+). Кроме того, добычу сократили США и несколько других стран, которые обычно не участвуют ни в каких картельных сделках; общее сокращение составило более 15 миллионов баррелей в сутки, или более 15% мировой добычи. В результате сделки цены быстро выросли до 40–45 долларов за баррель.
• Экспортеры понесли огромные потери: даже при относительно высоких ценах снижение добычи стоило им десятков миллиардов долларов (но если бы сокращения не было, они бы потеряли еще больше из-за сверхнизких цен). Так, Россия обязалась снизить добычу на 2,5 миллиона баррелей в день, или почти на четверть.
• Как только мировая экономика начала восстанавливаться после первых жестких локдаунов, экспортеры стали наращивать добычу. При этом они поставили перед собой задачу не восстанавливать добычу слишком быстро, чтобы не спровоцировать новое падение цен. Ведь пандемия продолжается, и любой новый локдаун в крупной экономике, например в Китае, может привести к резкому падению спроса. 
• В конце 2021 года каждый месяц участники сделки ОПЕК+ (это 23 страны во главе с Россией и Саудовской Аравией) могут повышать совокупную добычу на 400 тысяч баррелей в сутки. Каждая из стран получила свою квоту увеличения добычи (кроме Ирана, Ливии, Южного Судана и Венесуэлы, страдающих от санкций и гражданский войн).
• Ранее аналитики предполагали, что даже такое медленное повышение добычи приведет к тому, что уже в январе 2022 года предложение превысит спрос и это может привести к падению цен.
• Казалось, что ситуация развивается по этому прогнозу: так, компании из США, не связанные никакими сделками, к середине 2021 года нарастили добычу шельфовой нефти до предпандемийного уровня. Раньше такой уровень добычи в США приводил к избытку нефти на мировом рынке.

Однако прогноз об избытке предложения оказался ошибочным. 

Во-первых, летом стало ясно, что в мире в ближайшие месяцы может образоваться огромный дополнительный спрос на нефть. Дело в том, что цена на природный газ в Европе и Азии впервые за десятилетия превысила цены на нефть (если сравнивать их в единицах энерговыделения). Если перевести газ (по энерговыделению) в условные баррели нефти, то баррель газа стоил бы в середине октября около 190 долларов. Это может привести к переориентации с потребления газа на нефть и нефтепродукты везде, где это возможно. Аналитики инвестбанка JP Morgan считают, что в ближайшие месяцы этот переход увеличит спрос на нефть на гигантскую величину: от 750 тысяч до 2 миллионов баррелей в день.

Во-вторых, летом же выяснилось, что большинство стран ОПЕК+ не могут нарастить добычу даже в соответствии с теми квотами, которые они сами утвердили. При этом спрос на нефть может вырасти намного быстрее, чем считалось ранее, из-за мирового энергетического кризиса, который сначала накрыл рынок природного газа.

• В сентябре 2021 года, по данным агентства S&P Global Platts, страны — экспортеры нефти, хотя и увеличивали добычу быстрее, чем записано в соглашении, так и не смогли поставить на рынок столько топлива, сколько обещали: сказалось отставание от графика увеличения добычи летом. Всего по соглашению 23 страны должны были поставлять в сентябре в среднем 40,73 миллиона баррелей в день, но смогли добыть на 570 тысяч баррелей в день меньше.
• Только Россия и Ирак добывают больше нефти, чем им позволяют квоты, остальные страны — намного меньше. У каждой на то есть свои «технические причины»: у кого-то не работает крупнейший нефтяной порт и трубопровод (как в Нигерии). Кто-то не может запустить ранее остановленные скважины (Малайзия) или начать добычу на новых месторождениях вместо истощившихся (Ангола).
• В целом создается впечатление, что странам — экспортерам нефти не хватает инвестиций на то, чтобы восстановить ранее остановленную добычу (хотя руководство ОПЕК это отрицает). 

Вероятно, главная причина недоинвестирования в добычу — неопределенность, связанная с объявленным политиками переходом мировой экономики к зеленой энергетике. Даже крупнейшие частные нефтяные компании мира теперь инвестируют в возобновляемые источники энергии наравне с будущим расширением нефтедобычи (или даже охотнее). 

Если мировая экономика действительно начнет отказываться от ископаемого топлива с той скоростью и рвением, что планируют политики разных стран, то пик потребления нефти скоро будет достигнут, после чего начнется резкое падение спроса. А значит, инвестировать в новые проекты по добыче нет никакого смысла. 13 октября об этой проблеме высказался Путин. «Если прекратятся инвестиции в новые месторождения и перспективную добычу нефти, рынок неизбежно столкнется с масштабным критическим дефицитом в самом ближайшем будущем. Мы уже наблюдаем кое-что похожее», — сказал он. 

А в чем проблема? Может, лучше побыстрее перейти к зеленой энергетике и отказаться от нефти?

Проблема в том, что, как признает главный планировщик зеленого энергетического перехода — Международное энергетическое агентство (МЭА), — переход этот может стать «беспорядочным». 

13 октября МЭА выпустило новую версию плана энергетического перехода. Он почти полностью посвящен тому, как достичь амбициозной цели: прийти к нулевым выбросам парниковых газов к 2050 году. Только это позволит ограничить глобальное потепление полутора градусами Цельсия по сравнению с доиндустриальной эпохой. План с такой целью заказали агентству организаторы глобальной конференции по климату, которая пройдет в ноябре в Глазго. Заказчики (политики и климатологи) считают, что только такая скорость перехода позволит избежать катастрофических последствий для климата, населения и экономики.

МЭА рассматривает три сценария:

• Выполнение странами всех конкретных обязательств, которые уже взяли на себя их правительства (теперь такие обязательства есть и у России). Даже если все, что обещано, будет сделано, этого не хватит для достижения цели — повышения температуры не больше чем на 1,5 градуса. Как подсчитали эксперты МЭА, средняя температура в мире по этому сценарию вырастет более чем на 2,5 градуса к 2100 году, что грозит глобальной катастрофой.
• Выполнение странами их перспективных планов и дорожных карт снижения выбросов, которые пока не имеют конкретных механизмов реализации. Цель снова не будет достигнута даже в этом случае: рост температуры к 2100 году составит более чем 2 градуса. Значительной части негативных эффектов глобального потепления избежать не удастся. 

При этом оба этих сценария потребуют новых инвестиций в нефте- и газодобычу для того, чтобы избежать масштабного дефицита энергии в ближайшие десятилетия (из-за отказа от угля при одновременном росте мировой экономики, а вместе с ней и спроса, который зеленая энергетика не сможет удовлетворить). Пик потребления нефти будет достигнут только в середине следующего десятилетия, последующее снижение спроса будет очень незначительным, а потребление природного газа будет расти вплоть до 2050 года.

Наконец, третий сценарий («Нулевые выбросы к 2050 году») составлен так, что в нем заведомо выполняется главная цель: повышение температуры не более чем на 1,5 градуса к 2050 году с последующим ее снижением. В сценарии рассматривается то, что нужно сделать для достижения цели во всем мире. Эксперты делают вывод о том, что сценарий потребует усилий и жертв совершенно другого масштаба, нежели в первых двух сценариях. Нужно будет заставить мировую энергетику и транспорт отказаться от ископаемого топлива уже в ближайшие годы. Сейчас сложно представить, что такой сценарий будет реализован, поскольку он потребует:

• Резкого увеличения инвестиций (более чем в три раза) в новые «чистые» энергетические мощности. Причем развитым странам придется платить за создание мощностей в развивающихся странах.
• Создания мощностей по выработке и хранению «чистой энергии» помимо обычных солнечных панелей и ветряных станций (так называемые новые возобновляемые источники). Такие проекты пока очень далеки от реализации; неясно, насколько они вообще будут эффективными.
• Масштабного строительства атомных станций по всему миру и создания новых компактных атомных реакторов. Строить придется в том числе в развитых странах, где избиратели хотели бы отказаться от атомной энергетики вовсе (из-за аварий в Чернобыле и Фукусиме общественное мнение считает атомную энергетику небезопасной).

Но и тогда новых «чистых» мощностей все равно будет хронически не хватать. Поэтому потребуются меры по экономии энергии, которые сделают жизнь людей хуже, чем она есть сейчас.

• Придется экономить на отоплении и кондиционировании: температуру в жилых помещениях зимой нужно будет держать на отметке не выше 19–20 градусов, а летом — не ниже 24–25 градусов. Максимальную температуру горячей воды в домах нужно будет снизить на 10 градусов.
• Придется отказаться от коротких авиаперелетов вовсе, заменив их скоростными поездами. Дальние авиаперелеты в традиционные места отдыха, а также полеты бизнес-авиации придется ограничить уровнем 2019 года даже в том случае, если в развивающихся странах будет расти средний класс.
• Нужно будет запретить поездки на автомобилях (в том числе электрических) со скоростью больше 100 км/ч. Ездить на личных автомобилях можно будет только четыре дня в неделю; остальное время людям придется работать из дома (при этом сейчас только 20% работ в мире может быть выполнено из дома).
• Все жилье в мире должно быть перестроено так, чтобы исключить потери энергии.

Трудно представить, что население многих стран согласится на такие ограничения сейчас. Конечно, если природные катастрофы, связанные с изменением климата, участятся, то людям придется выбрать тотальную экономию энергии как наименьшее из зол. Но пока перспективы такого быстрого перехода к зеленой энергетике кажутся неочевидными.

Это значит, что новые проекты по добыче нефти и газа еще могут понадобиться. И если не инвестировать в них сейчас, то мир в случае «беспорядочного перехода» может погрузиться в энергетический кризис и длительный период сверхвысоких цен на нефть и другие источники энергии. В то же время, если мир продолжит вкладывать в добычу ископаемых источников энергии и предприятия, их использующие, то это сделает переход к нулевым выбросам затруднительным, считают эксперты МЭА.

«Чрезвычайно обнадеживающее развитие чистой энергетики в мире наталкивается на упорное сопротивление энергосистем, использующих ископаемое топливо», — объяснил коллизию исполнительный директор МЭА Фатих Бирол.

Как высокие цены на нефть отразятся на России? Мы станем богаче?

Бюджет России точно получит нефтяные и газовые сверхдоходы. Вопрос, как они будут потрачены. Согласно бюджетному правилу, Фонд национального благосостояния, куда попадают сверхдоходы, должен тратить излишки (сверх общей суммы в 7% ВВП), например, на инфраструктурные проекты. Сейчас в фонде собрана сумма свыше 12% ВВП. Однако инвестиции даются бюджету тяжело. Теперь правительство и Кремль предлагают повысить размер «нерасходуемой» части фонда до 10% ВВП (официальная причина — стране нужен резерв большего размера на случай отказа мира от нефти в результате энергетического перехода). То есть значительная часть сверхдоходов будет вложена в иностранные ценные бумаги, как того требует бюджетное правило. Так что повышение цен на нефть вряд ли приведет к существенному ускорению роста экономики.

Однако часть сверхдоходов все же дойдет до граждан в виде социальной помощи: так уже было перед выборами в Думу в этом году, когда Путин поручил правительству выдать единовременную помощь пенсионерам и военным. Но и в этом случае часть помощи может быть съедена ростом инфляции в России, связанным с подорожанием продовольствия во всем мире (которое, в свою очередь, в том числе вызвано ростом цен на газ и нефть).