«Мир Дикого Запада» — третий сезон стал самым масштабным и самым провальным в истории сериала. Что пошло не так?

В новом сезоне «Мира Дикого Запада» (вышел на HBO и в российской «Амедиатеке») героиня Эван Рэйчел Вуд исследует Лос-Анджелес будущего, Аарон Пол из «Во все тяжкие» возвращается с войны (кажется, в России), а героиня Тэнди Ньютон находится в парке развлечений, который воссоздает фашистскую Италию. Однако все эти сюжетные ухищрения и общий размах не помогли шоу остаться в фаворитах у зрителей — третий сезон «Мира Дикого запада» стартовал в США с самым низким телерейтингом в истории сериала. Кинокритик Егор Москвитин рассказывает, почему фантастический сериал HBO уже не тот.

Второй эпизод нового сезона «Мира Дикого запада», показанный в США 22 марта, оказался на 44-м месте среди всех воскресных шоу на кабельных каналах страны. Выше него вскарабкался даже бюджетный ситком «Умерь свой энтузиазм», идущий в эфире уже двадцать лет. А первая строчка рейтинга осталась за «Ходячими мертвецами» — сериалом, актуальность которого, надо полагать, за последние месяцы лишь возросла. Телерейтинги не учитывают повторные показы и просмотры на стриминговом сервисе HBO Now, но и без них ясно, что дорогой, сложный, кинематографичный и звездный «Мир Дикого Запада» не стал новой «Игрой престолов». Тем грустнее выглядят отсылки к самой «Игре престолов» в последнем эпизоде.

При этом «Мир Дикого Запада» по-прежнему поражает своим размахом. Долорес (Эван Рэйчел Вуд) в третьем сезоне исследует Лос-Анджелес будущего; Мэйв (Тэнди Ньютон) оказывается в парке развлечений, воссоздающем Италию времен Второй мировой войны. В первой серии появляется новый герой в исполнении Аарона Пола из «Во все тяжкие» — депрессивный мужчина, который не может найти свое место в мире, где компьютеры придумали для каждого человека оптимальную стратегию жизни. Во втором эпизоде, словно Архитектор в «Матрице», возникает персонаж Венсана Касселя — инженера, спроектировавшего прагматичную меритократическую систему, которой подчинился весь мир.

Новый сезон сериала не только удваивает количество звезд в кадре, но и демонстративно предлагает зрителю сцены, которые раньше можно было встретить только в прокатном — и очень дорогом — кино. Одиссея Долорес по футуристическим Лос-Анджелесу и Лондону снята с размахом «Бегущего по лезвию 2049». Приключения Мэйв в фашистской Италии — такая же дорогостоящая стилизация под военные эпопеи прошлого, как «Союзники» с Брэдом Питтом и Марион Котийяр. 

Но за роскошным фасадом скрываются проблемы. Сериал уже четыре года развлекает зрителя одними и теми же фокусами. Фокус первый — заставлять нас гадать, кто из персонажей человек, а кто — робот. Второй — подвергать сомнению реальность вокруг героев. Самая популярная фанатская теория третьего сезона заключается в том, что в своеобразной Матрице живут не только андроиды, но и все люди. А третий фокус — нелинейный монтаж, путающий разные временные отрезки истории. 

Эти самоповторы превращают три сезона «Мира Дикого запада» в репликантов трилогии «Матрица». Только в этот раз бунтуют уже не люди, а машины. Первый сезон — история пробуждения сознания. Второй — хроника революции. Третий — стенограмма мирных переговоров. Порядок не может существовать без хаоса, свобода — без ограничений, люди — без машин. Но тратить еще десять часов жизни на такую историю не хочется, а уверенности, что «Мир Дикого Запада» может предложить что-то новое, уже нет.

Самой свежей и волнующей идеей первого сезона (вышедшего в 2016 году) были вовсе не его размышления об этике отношений между людьми и человекоподобными роботами. Сериал предупреждал совсем о другом: визуальная и психологическая достоверность современных телевизионных драм вот-вот достигнет того уровня, когда вымышленные герои перестанут отличаться от реальных людей. А значит, и их боль и страдания станут настоящими — и зрителям придется взять на себя ответственность за насилие, объективацию и прочие составляющие актуальной драматургии. Туристы в парках аттракционов из «Мира Дикого запада», приезжающие на острова компании «Делос», чтобы стрелять по ковбоям вроде Тедди и соблазнять доверчивых красавиц вроде Долорес, не так уж сильно отличаются от зрителей. И тем, и другим хочется удовлетворить свои темные инстинкты. В третьем сезоне эта мысль проговаривается совсем в лоб: оказывается, «Игра престолов» — такой же парк развлечений, как и «Мир Дикого Запада». Никто не удивится, если в четвертом сезоне в сериал интегрируют еще и фильм «Дау». 

Дидактика «Мира Дикого запада» начинает надоедать. Рики Джервейс, ведущий последнего «Золотого глобуса», пошутил на церемонии, что сериал Apple TV+ «Утреннее шоу» — это нравоучительная история о порядочных, совестливых и благородных людях, снятая на деньги компании, которая эксплуатирует рабочих в Китае. Та же проблема и с «Миром Дикого запада». Этот сериал — критика индустрии развлечений, сделанная кабельным каналом, который с самого своего основания в 1972 году развлекал зрителя насилием и жестокостью. HBO начинал с трансляций боксерских боев и американских стендап-концертов (а в юморе, как и в спорте, всегда есть и агрессор, и жертва). 

Высмеивая ограниченность современной теледраматургии, третий сезон «Мира Дикого запада» сам оказывается в плену клише. Это заметно по эпизоду, описывающему приключения андроидов при дворе Муссолини. Герои существуют внутри типичного банального фильма о Второй мировой — и всячески пародируют самые мелодраматичные сюжетные ходы, которые могут возникнуть в сценарии такого фильма. Но когда сатирический эпизод заканчивается, герои выныривают из него в типичный киберпанк — и выясняется, что у самого «Мира Дикого запада» есть те же проблемы, что и сериалов и фильмов, над которыми он сдержанно смеется.

Третий сезон только начался, и его вполне могут спасти личные сюжетные линии героев — старых и новых. Долорес и Мэйв больше не союзницы. Первая хочет уничтожить человечество как скверну — и превращается из Долорес в Дейенерис. Вторая ищет утешения в почти религиозной идее о воссоединении со своей дочерью в Эдеме — раю для андроидов, программный код которого написали люди. Роботы Бернард и Стаббз (Джеффри Райт и Люк Хемсворт) должны выбрать между двумя лагерями — людей и андроидов. Но еще интереснее узнать, что ждет героя Аарона Пола — ветерана войны (причем, судя по кириллице из флэшбеков, войны на территории России), которого мучает синдром самозванца в мире, где каждому отведена четкая роль.

Есть надежда, что «Мир Дикого Запада» превращается из сериала больших философских идей в сериал маленьких человеческих историй. Если это так, то те немногие зрители, которые продолжат терпеливо за ним следить, не пожалеют.