Справится ли российская медицина с пиком эпидемии коронавируса? Вот два ответа: оптимистичный и не очень

Российские власти продолжают сообщать о сравнительно небольшом числе случаев заражения новым коронавирусом. Однако чиновники уже начинают предпринимать чрезвычайные меры на случай массовой эпидемии в стране, включая закрытие всех школ и просьбы к людям старшего возраста не ходить в магазины. «Медуза» попыталась выяснить, насколько российская медицина готова к настоящей эпидемии — такой, с которой уже не справилась Италия, — у профессионального исследователя российского здравоохранения Ларисы Попович и представителя независимого медицинского профсоюза Андрея Коновала.

Все материалы «Медузы» о коронавирусе открыты для распространения по лицензии Creative Commons CC BY. Вы можете их перепечатать! На фотографии лицензия не распространяется.

Оптимистичный сценарий

Лариса Попович

директор Института экономики здравоохранения НИУ ВШЭ

Во-первых, нужно различать ситуации [с количеством заболевших] в Италии и Корее. В Корее упустили первого пациента, но потом быстро спохватились и начали масштабное тестирование. Они проводят тестирование практически всего населения, поэтому там высокая распространенность, но уровень летальности минимален — около 0,5%. В Италии другая ситуация. Там явно был большой завоз [вируса], они сильно упустили ситуацию, и сейчас она тяжелая.

У нас все совершенно иначе. Мы довольно быстро среагировали: приграничные регионы стали быстро закрываться, а людей начали изолировать. Также меня очень радует, что у нас сохранилась централизованная служба санитарно-эпидемического контроля, которая четко сработала. Плюс у нас разработаны собственные тесты, которые дают результаты в пределах четырех часов, и их массовое производство уже налажено. В ближайшее время мы перейдем от тестирования тех, у кого есть симптомы, к тестированию всех людей с легким недомоганием, а потом провериться смогут уже все желающие. Это поможет выявить тех, у кого инфекция протекает бессимптомно.

Россия готова к коронавирусу лучше многих других стран. У нас исторически есть опыт борьбы с осложненными формами пневмонии и резистентными формами легочных заболеваний: у нас высокая распространенность туберкулеза и наши врачи умеют бороться с респираторным дистресс-синдромом. Наши врачи просто умеют это делать.

Но есть другая проблема — наше население не верит системе здравоохранения. В некоторых случаях это верно, но конкретно в этом — абсолютно неправильно. У нас есть большой опыт борьбы с опасными инфекциями: Россия всегда так или иначе была родиной разных инфекционных заболеваний. Не доверять российской противоэпидемической системе несправедливо.

Еще одна проблема — часть населения считает, что их личная свобода выше ответственности перед обществом. Именно из-за подобного отношения в Европе разгул эпидемии сейчас суммарно больше, чем в Китае. Такого мнения, например, придерживаются те, кто прилетел из других стран, а потом сбежал из больницы. Это самая опасная категория возможных носителей. Ведь про «корону» нужно понимать вот что: у большинства людей она протекает легко и только 20% зараженных требуют госпитализации. Эти 20% — ослабленные или пожилые люди. Но всегда в окружении молодых носителей могут оказаться такие люди. Им нельзя вести себя безответственно, так они посягают на жизни окружающих.

Сейчас очень важно не верить в конспирологические теории. Например, не должно смущать то, что у нас мало выявленных случаев при большом количестве тестов. Это нормальная пропорция, которая сложилась из-за того, что Россия быстро среагировала. Да, изначально в страну могли завезти вирус, но сейчас он бы уже проявился. Теперь же остался фактически единственный способ распространения — приезжающие из пораженных стран и контактирующие с ними. В условиях закрытия и контроля границ это не должно привести к резкому росту.

Я уверена, что сейчас нет истории с замалчиванием случаев. Да, с пневмонией у нас все сейчас не очень хорошо, но эти случаи никто и не замалчивает, а людей тестируют на коронавирус. А ОРВИ уж очень сильно отличается от коронавируса. Когда начинается дистресс-синдром, это уже невозможно скрыть и замолчать, выдав за другое заболевание.

Многие, даже мои студенты, сейчас говорят про экспоненциальную кривую распространения. Действительно, в среднем один носитель передает инфекцию 2,3 нового заболевшего, для гриппа этот показатель составляет 2,1. Но нужно учитывать, что в каждой стране кривая распространения своя. Она зависит от плотности населения, количества контактов и мобильности. Да, Москва и Санкт-Петербург — это Европа по этим параметрам, и тут кривая могла быть схожей с тем, что мы видим там. Но у нас оперативно приняли нужные меры, и этого не произошло.

Чего нам не хватает сейчас — это правильного управления запасами дезинфицирующих материалов и масок. Например, в Тайване, который, на мой взгляд, сработал в этой ситуации образцово, привлекли военных к производству масок, на них контролировали цены и бесплатно раздавали на улице. У нас же с масками непонятная ситуация.

Если суммировать, то мы не ждем сценария Италии, а на стандартную эпидемию у нас хватает и оборудования, и всего остального. В целом мы хорошо выглядим по оснащенности теми же аппаратами ИВЛ. Несколько лет назад у нас была паника в связи с нехваткой мобильных ИВЛ для людей с паллиативными заболеваниями, после чего были сделаны заказы, и сейчас их достаточно много. А уж основные больницы тем более обеспечены достаточно хорошо. Ведь нужно понимать, что в любом случае основной удар «короны» придется на Москву и Петербург — жители этих городов просто гораздо больше других ездят за границу. И больницы здесь оснащены лучше.

Узкое место в нашей системе здравоохранения в том, что никто не умеет и не пытается разговаривать с населением. Минздрав должен понимать, что сейчас ситуация развивается по законам социальной психологии. Если люди чего-то не поняли или чему-то не поверили, то они начнут питаться слухами. Но Минздрав сделал одну картинку про коронавирус, повесил ее на сайт и считает, что этого достаточно. Роспотребнадзор сделал пять картинок и тоже считает, что этого достаточно. Но этого недостаточно. Людям нужно все доступно объяснять.

Не нужно паниковать и распространять фейк-ньюс. Когда люди становятся нервными, общая заболеваемость растет. Неуправляемая паника страшнее всего. Нужно просто соблюдать элементарные гигиенические правила и не геройствовать, ходя на работу больным. Если симптомов нет, то тоже лучше посидеть дома, чтобы ничего не подхватить от человека, который сбежал из больницы.

При этом чрезмерных мер тоже не требуется. Например, не нужно останавливать метро. Поездка в метро с учетом вентиляции и принимаемых там мер по дезинфекции — это не то же самое, что два часа сидеть в закрытом помещении театра. Да, закрыть границы и ограничить массовые мероприятия было правильно, но если это продлится больше двух недель, то это чрезмерно. Если въезды будут нормально контролировать, то через 2–3 недели все должно пойти вниз. Мы не ожидаем экспоненциального роста.

Не очень оптимистичный сценарий

Андрей Коновал

сопредседатель межрегионального профсоюза работников здравоохранения «Действие»

Если масштабы эпидемии будут нарастать, то наша система столкнется с серьезными трудностями. Главная причина — недофинансированность медучреждений, которая влечет за собой нехватку кадров, проблемы с оснащенностью оборудованием и так далее. Вторая — серьезная «оптимизация», то есть сокращение сети стационарных учреждений, в том числе инфекционных отделений и инфекционных коек. В некоторых регионах несколько лет назад количество инфекционных сократили вдвое. Это было сделано «в целях более рационального использования средств», то есть просто экономии. В итоге у нас и так в осенне-зимний период не хватает коек и палаты забиты, а теперь представьте, что будет, если к этому добавится внесезонный фактор коронавируса. Развернуть дополнительные койки будет гораздо сложнее, чем 5–8 лет назад.

Сейчас [члены профсоюза] сообщают еще об одной серьезной проблеме — не хватает средств индивидуальной защиты сотрудников. У тех же сотрудников скорой помощи нормальная ситуация, когда годами не выдают новой спецодежды. Сейчас не хватает и дополнительных средств защиты от коронавируса. Где-то их не хватает на все бригады, где-то выдают самостоятельно сшитые марлевые повязки и говорят самим их стирать. Нет и четкого алгоритма, когда средства защиты нужно использовать. В итоге часто складывается ситуация, когда врачи могут сами стать носителями [вируса]: они контактируют с потенциальными заболевшими без средств защиты. В теории их после этого нужно отправлять на карантин. Но кто будет работать в условиях нехватки кадров? У нас и так бригады делают до 20–25 вызовов за смену при нормальной нагрузке в 7–13 вызовов.

У нас и без коронавируса были проблемы с медицинской помощью — об этом в последние годы говорят все, в том числе власти. А сейчас к этому добавляется такой серьезный фактор, как коронавирус. Он обострит ситуацию, системные проблемы проявятся гораздо сильнее.