«Пойдут по квартирам, найдут, оштрафуют» Правозащитник Александр Верховский — о том, как в России отрегулируют миссионерскую деятельность

В пятницу, 24 июня, Госдума, по всей видимости, примет во втором и третьем чтениях «антитеррористический» пакет поправок депутата Ирины Яровой и сенатора Виктора Озерова (подробный разбор «Медузы» читайте тут). Среди прочего депутаты решили изменить закон «О свободе совести» и отрегулировать миссионерскую деятельность в России. Поправки запрещают миссионерскую деятельность вне культовых зданий. Иностранным проповедникам разрешат находиться только в тех регионах России, где их церковь официально зарегистрирована. Нарушителей будут наказывать административными штрафами. Государство всегда с недоверием относилось к новым и нетрадиционным религиозным течениями, а теперь получает механизм давления на них. О том, как эти поправки отразятся на миссионерах и верующих, в интервью «Медузе» рассказал директор правозащитного центра «Сова», эксперт по вопросам религии, национализма и ксенофобии Александр Верховский. 

— Зачем вообще регулировать миссионерскую деятельность?

— Ни за чем — с моей точки зрения. Но, на самом деле, сейчас сбывается давняя сектоборческая мечта — регулировать и ограничивать новые религиозные движения. Раньше такие попытки отсекались. Даже люди из Московской патриархии много раз говорили, что нельзя принять такие ограничительные меры, которые бы не коснулись вообще всех, а не только сект.

Вот и сейчас все думали, что эти ограничения миссионерской деятельности умрут, не родившись. Ведь изначально это инициатива архангельской областной думы, и она долго оставалась без движения. Но потом кто-то придумал, что для борьбы с салафитами (силовики считают, что многие из них занимаются вербовкой людей в «Исламское государство»; ИГ в России признано террористической организацией и запрещено — прим. «Медузы») приверженцами это подходит тоже, а значит — в этом качестве — прокатит и как антитеррористическая мера.

Насколько я понимаю, интерес законодателей заключается в том, чтобы принять весь пакет поправок сейчас, а это значит, что ничего изменить уже нельзя. Ведь единственный способ сделать это заключался в том, чтобы отложить хотя бы третье чтение. Едва ли это произойдет.

— Против кого законопроект будет направлен в первую очередь?

— Против салафитов точно — в тех регионах России, где их влияние заметно. А вообще, это удобный универсальный инструмент, который можно применить к любому человеку, демонстрирующему свою религиозность на улице. Инструмент не очень жесткий, но действенный.

В других регионах займутся другими религиозными группами, которые причиняют там кому-то неудобство. Например, в Белгородской области запрещали Свидетелей Иеговы. Пойдут по квартирам, где заниматься миссионерской деятельностью будет нельзя, найдут нарушителей, оштрафуют. У соседей религиозных людей откроются большие возможности по информированию правоохранительных органов.

Да хоть в трамвае начни проповедовать — это уже будет нарушение закона.

— А этот законопроект может коснуться православных христиан, если они будут заниматься обращением в свою веру вне помещения церкви?

— Получается, главное, чтобы у миссионера справка была — что ему можно своей деятельностью заниматься. Если справки нет, он нарушитель. Про жилые квартиры тоже непонятный момент: в принципе там миссионерской деятельностью нельзя заниматься — или все же со справкой можно? И такие разночтения правоприменители очень легко смогут использовать.

— Все эти ограничения соответствуют конституционной норме о свободе вероисповедания?

— Ограничений станет резко больше. Раньше религиозные течения попадали под антиэкстремистское законодательство — тех же Свидетелей Иеговы запрещали как экстремистов. Внесение же таких поправок нарушит существующий баланс. Реакции станет больше.