«Латвия — на первом месте в Европе по числу убийств женщин. Россия — на втором» Беата Йоните из независимой организации по защите прав женщин поговорила с «Медузой» о выходе Латвии из Стамбульской конвенции. Это решение пока отложено

Сейм Латвии 30 октября принял законопроект о выходе из конвенции Совета Европы о борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция). Это решение инициировала оппозиционная партия «Латвия на первом месте». Последовали беспрецедентные для Латвии протесты — и 3 ноября президент Эдгар Ринкевич вернул законопроект в Сейм на повторное рассмотрение. 5 ноября сейм решил отложить его рассмотрение на год — новым составом парламента, который будет сформирован по итогам выборов, которые пройдут в октябре 2026-го. Англоязычная «Медуза» поговорила об этом с Беатой Йоните из независимой неправительственной организации MARTA, выступающей в защиту прав женщин. Мы публикуем фрагменты этого интервью.

Самое шокирующее — то, что это возникло буквально из ниоткуда. В обществе не произошло ничего, что могло бы спровоцировать подобный шаг [решение о выходе из Стамбульской конвенции]. Это чисто политическая акция партии «Латвия на первом месте», направленная на дестабилизацию правительства. Иного объяснения нет.

<…> Мы были в парламенте во время заседания. Депутаты рассматривали 17 поправок, спорили 13 часов подряд. И когда я слушала их «аргументы», я поняла: так парламент работать не должен. Это не о конвенции — это о будущем страны.

<…> [После ратификации Стамбульской конвенции] в законодательстве произошли огромные изменения: в Уголовный кодекс добавили пункт об эмоциональном насилии, ужесточили наказания за угрозы и сталкинг, впервые появился национальный план борьбы с насилием, в 2024 году введена ответственность за сексуальные домогательства, введено электронное наблюдение за агрессорами. Это конкретные шаги, которых мы ждали десятилетиями.

Но конвенция — не только о законах. Это символ выбора пути. Сейчас Латвия стоит на перепутье: мы идем по пути Грузии и Венгрии — или остаемся приверженными основополагающим европейским ценностям?

Общество консолидировалось так, как не было с времен борьбы за независимость. Ожидается, что на предстоящий митинг выйдут 10–15 тысяч человек. А Латвия — это страна, где уличные протесты не очень-то приняты, мы очень пассивные, холодные, нордические люди. Письмо президенту с призывом вернуть законопроект на новое рассмотрение набрала 60 тысяч подписей за три дня. Такая политическая вовлеченность беспрецедентна — обычно мы едва собираем достаточно людей для участия в выборах.

<…> Риторика [против Стамбульской конвенции] — такая же [как в России]: «борьба с гендерной идеологией», «защита традиционной семьи» — все это прямые кальки кремлевских тезисов. Конвенция никак не влияет на семейные модели, она лишь защищает женщин и жертв насилия. Но я не думаю, что Кремль напрямую вмешивался. Скорее, наши партии просто воспроизводят кремлевские нарративы, поверив им.

<…> Латвия действительно на первом месте — по числу убийств женщин на душу населения в Европе. По данным ООН за 2023 год, на втором месте — Россия, а на третьем — Литва.

<…> Сейчас парламент фактически говорит сотням тысяч женщин: ваши жизни — не ценность, наш страх перед словом «гендер» важнее вашей безопасности. Это политическая игра с человеческими жизнями.

<…> Но есть и светлая сторона: впервые за многие годы тема насилия в отношении женщин стала центральной в общественной повестке. Люди объединились, и это показывает, что сострадание и солидарность еще живы.