«Человек масштаба чуть ли не Маккартни, а у нас о нем почти не слышали» Умер лидер The Beach Boys Брайан Уилсон. О нем рассказывает продюсер Александр Чепарухин, который привозил музыканта в Москву — тот дал концерт на 100 человек

11 июня в возрасте 82 лет умер Брайан Уилсон — сооснователь, автор песен, бас-гитарист и вокалист группы The Beach Boys. В 2008 году Уилсон дал единственный концерт в России — в московском ресторане на 100 человек. Музыкальный продюсер Александр Чепарухин, который привез Уилсона в Москву, вспоминает, как все это стало возможным — и каким он запомнил одного из самых влиятельных музыкантов XX века.

Александр Чепарухин

продюсер

Брайан Уилсон — человек-глыба, который повлиял на многие группы, предопределившие развитие рок-музыки — от The Beatles до Pink Floyd. Во многом он предвосхитил последних и сильно повлиял на позднее творчество The Beatles, начиная с альбома «Sgt. Pepperʼs Lonely Hearts Club Band». И сами The Beatles говорили, что делали этот альбом под влиянием того, что создавал Уилсон.

С одной стороны он — выдающийся мелодист, чьи песни вошли в мировые чарты. С другой — человек, который предвосхитил современную психоделику, и сделал два выдающихся, многоплановых революционных новаторских поп-альбома: «Pet Sounds» и «Smile». 

Я человек не юный, но когда был молодым — еще совсем молодым — просто не успел это услышать. В середине 1960-х, лет в семь, я впервые услышал The Beatles — в семье капитана, который привозил пластинки из дальнего плавания. Именно тогда был пик конкуренции The Beatles и The Beach Boys. А совсем скоро, когда я сам стал подростком-меломаном, пришли уже совсем другие герои — Led Zeppelin и Pink Floyd. И об артисте Брайане Уилсоне я долгое время ничего не знал вообще.

В 2008 году мне представилась возможность пригласить Уилсона в Россию. Это был пиковый год гламурного жира нулевых в стране. А у меня это был, если не первый, то точно самый насыщенный неожиданной активностью год и в России, и в странах бывшего СССР. 

Главное музыкальное событие того года для меня — это, конечно, фестиваль «Сотворение мира» в Казани, куда меня позвали арт-директором. Огромный фестиваль и первая возможность сделать что-то большое — с серьезным бюджетом и с прекрасным звуком. Я тогда летал в Лондон практически каждую неделю на два-три дня, билеты были копеечные: смотрел концерты, приглашал музыкантов, отбирал участников для «Сотворения мира». 

И вот в одну из таких поездок в Лондон мой друг [журналист и продюсер] Александр Кан сказал мне, что у Уилсона идет феноменальный тур и он снова прекрасно выступает. А я как-то это упустил и вообще, честно говоря, забыл о существовании Уилсона. У меня оставалось смутное представление, что с ним что-то не так из-за проблем с наркотиками, да и я просто не следил за ним. 

Хотя я знал его биографию 60-70х, знал про альбом «Pet Sounds», знал, что он — эпохальная, легендарная фигура в истории музыки. Но при этом понимал, что в России его знают немногие. Уилсон — человек масштаба чуть ли не Маккартни, а у нас о нем почти не слышали. 

Тогда Алик [Кан] просто поставил мне подряд его песни — целиком прокрутил альбом «Smile», которым сам был увлечен. Тогда я впервые услышал его от начала до конца и понял, что Уилсона надо привозить. На «Сотворение мира» звать было уже поздно, но что, если сделать экзотический ход — чуть ли не квартирник? Да, у него богатый звук, большая группа и площадка должна быть соответствующей, но тогда вообще был очень особенный год, когда суперзвезды выступали в московских квартирах.

Короче, я подумал, что все возможно, и позвонил [тогда главному редактору Esquire] Филиппу Бахтину с идеей привезти Брайана Уилсона на очередную [камерную концертную программу] «Квартира Esquire». На тот момент с этим форматом уже происходили изменения — серия подходила к концу, и сама «Квартира» как площадка больше не существовала. Оставалась только одна возможность провести концерт в конкретную дату, но уже не в квартире, а в ресторане The Apartment.

Удивительное событие — Брайан Уилсон играет в ресторанчике для ста человек в Москве. И в итоге этот концерт сильно отличался от всех предыдущих звездных квартирников, потому что на нем не было равнодушных, не было случайных людей, там в основном были музыканты. И было ощущение, что народу мало. Но при этом для всех, кто пришел, это был настоящий культ. Атмосфера была потрясающая. Такого гармоничного взаимодействия между артистом и публикой я, может быть, с тех пор и не видел. 

Человек, который с трудом говорил, действительно сильно пострадавший от болезни, зависимости и всего прочего, на сцене преображался — идеально вытягивал любые ноты своих довольно сложных песен. А исполнялись именно хиты The Beach Boys, которые требуют идеального владения голосом. И у него все это получалось.

Группа была просто суперпрофи — не просто профессионалы, а, как говорят по-английски, dedicated [предельно вовлеченные]. Было ощущение полного погружения, полной отдачи музыке в этот момент. И абсолютное взаимодействие с аудиторией.

Там были танцы, радость, ощущение культа — какое-то удивительное слияние с этим человеком, который выглядел лет на двадцать старше своего возраста, почти на грани жизни и смерти. И вдруг на сцене он преображался — как артист выглядел абсолютно перфектно. Я понял, почему тогда в Англии его тур называли туром года — аншлаги в топ-залах вроде Royal Albert Hall. А у нас маленький ресторанчик, даже не в центре Москвы. Но это и стало главным достоинством этого концерта. Вряд ли когда-нибудь и где-нибудь еще Уилсон выступал с полным бэндом в кабачке перед сотней людей, не верящих своему счастью. 

И еще раз я благодарен Александру Кану, потому что без его прокрутки альбома «Smile» в Лондоне для меня, без его своеобразной лекции в духе «Ты что, не знаешь? Сейчас Брайан Уилсон — это музыкальная новость года, супертур и все такое», — я бы просто прошел мимо. 

Уникальность Уилсона как раз в том, что он сумел соединить то, что, казалось бы, не сочетается. Сделав сложнейшую поп-музыку такой, что она вызывала безоговорочный good vibrations у любой публики. Это удавалось немногим. Кстати, это получилось у The Beatles, начиная как раз с альбома «Sgt. Pepperʼs Lonely Hearts Club Band», но и там это во многом было предопределено Брайаном. То, что у них начался новый этап — это в значительной степени его заслуга. Именно в этом была его уникальность — в способности делать совершенно новаторскую музыку ультрапопулярной. Это, конечно, редкий и особенный талант.

Все это как раз можно слышать в хитах, которые он исполнял в Москве, вроде California Girls, God Only Knows, Do It Again, Donʼt Worry Baby. А если говорить о лучших хитах, которые как раз показывают сочетание сложности и мелодичности— то God Only Knows, пожалуй, самая безупречная. 

Он был в таком идеальном состоянии на сцене — и в таком маловменяемом состоянии вне сцены в Москве, что я, честно говоря, даже не могу ничего рассказать об общении с ним. Мы очень хорошо общались с его музыкантами — веселая, классная, профессиональная и общительная команда. Но сам Брайан Уилсон был настолько разбит, что даже удивительно, как он смог выдать такой выдающийся концерт. С ним было действительно очень сложно общаться. Объективно сложно. 

Брайан Уилсон не был мудрецом, пророком или трибуном. Но когда он опять появился в 2000-х годах и сейчас, когда его не стало, мы понимаем, что он был голосом поколения и без преувеличения одним из величайших творцов популярной музыки.