«Если призовут — с радостью пойду» На Манежной площади прошел митинг-концерт в поддержку «референдумов». На нем под песни Чичериной хвалили Путина и радовались мобилизации. Репортаж «Медузы»

В Москве на Манежной площади прошел митинг-концерт в поддержку «референдумов о присоединении к России», которые проходят в самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а также на захваченных российской армией территориях Херсонской и Запорожской областей Украины. Общероссийский народный фронт (ОНФ) анонсировал это мероприятие 21 сентября — в день, когда Владимир Путин объявил о «частичной мобилизации» в России. Организация уже отчиталась о 50 тысячах пришедших на Манежную. «Медуза» посетила митинг и узнала у его участников, почему они решили отпраздновать проведение «референдумов» на оккупированных территориях и как относятся к возможности самим отправиться на войну.

На станции «Охотный Ряд» — одной из ближайших к Манежной площади — немноголюдно, хотя до митинга-концерта всего полчаса. Со свернутым российским флагом в вестибюле всего один человек — да и тот идет в противоположную от мероприятия сторону.

Сама площадь огорожена заборами. По периметру стоят росгвардейцы. На экране над сценой — трансляция концерта из Донбасса. Впрочем, что это за концерт, не поясняется.

У рамок на входе — толпа, но одиночек в ней почти нет. Собравшиеся стоят группами, компаниями однопартийцев или коллег по работе.

«Так, для отчета сфоткали. Там шесть человек, осталось двое», — рассуждает девушка с ярким макияжем с сердечками на веках и отходит от ограждения. 

Очередной митинг, призванный продемонстрировать всенародную поддержку решений российской власти, в методах привлечения зрителей ничем не отличался от предыдущих. По наблюдениям корреспондента «Медузы», многие на площади признавались, что на «праздничный концерт» их попросили прийти на учебе или работе.

«Медузе» известно как минимум о двух госкомпаниях, которые отправили своих сотрудников на Манежную. В одной из них руководителям научных подразделений предписали послать на митинг-концерт по пять человек, а в некоторых подразделениях записали вообще всех.

«Подходили в основном к тем, кто и так все поддерживает. Люди, которые за, добровольно согласились сходить. Кто-то, занимая нейтральную позицию, пойдет за деньги», — рассказывал собеседник «Медузы» в компании перед митингом, отмечая, что о санкциях за отказ явиться на Манежную речь не шла.

Еще в одной госкомпании потребовали «обеспечить явку» как минимум двух человек из отдела, рассказал «Медузе» сотрудник компании. Но денег за это уже не предлагали.

Недалеко от сцены — с десяток фотографирующихся компаний. Кто-то показывает пальцами знак V, другие обнимают коллег. На фоне поднятых флагов группа студентов Московского педагогического университета пытается сделать селфи. Одна из участниц фотосессии поясняет «Медузе», что на концерт их прийти «попросили», но «не настоятельно». 

«Нет, мы сами захотели, — улыбаясь, отвечает на тот же вопрос молодой человек, который фотографирует зрителей, работающих в Авиационном комплексе имени С. В. Ильюшина. — А что тут плохого?» 

«Я вырос в СССР. Я ж могу считать, что это моя земля?» — на повышенных тонах рассуждает мужчина средних лет в компании товарищей в черных стеганых куртках. Речь, видимо, идет о Донбассе.

Недалеко от компании стоит одинокий пенсионер в берете. Он одет чуть теплее окружающих и, возможно, поэтому держится увереннее, не ежась от ветра, как другие участники митинга. Мужчина рассказывает, что до перестройки работал «на оборону», а потом занялся бизнесом. А на Манежную он решил прийти после звонка из «районной управы» — потому что, «как и весь народ», хочет «поддержать своих».

«Наших то есть. Больше никак поддержать возраст не позволяет. Конечно, любая мобилизация — это не хорошо. Это плохо, как и любая война. Но сейчас такая ситуация, что придумали так, — рассуждает он. — Если бы был моложе, то тоже пошел бы [воевать]. Сейчас — возраст».

В толпе разворачивают флаги СССР и Знамя Победы. Некоторые несут сразу несколько стягов. «Чтоб потом не трогали, ***** [блин]. Снял?» — заканчивая позировать, спрашивает мужчина в черной кожаной куртке у своего товарища. В руках у него три российских флага, у его товарища — два. 

Концерт, как и было запланировано, начинается в 17:00. Его ведут телеведущий и член центрального штаба Народного фронта Денис Полунчуков и военкор Первого канала Ирина Куксенкова.

Перед официальным началом концерта на экранах показывают ролик про Оксану из Донецка и ее жизнь в самопровозглашенной ДНР. Правда, ни по еле слышному звуку, ни по изображению догадаться, о чем в нем говорится, практически невозможно.

По окончании ролика саму Оксану — в военной форме — приглашают на сцену. «Я хочу стать гражданкой России. Дорогая матушка Россия, спаси нас», — произносит она, вторя главе Russia Today Маргарите Симоньян. В конце речи девушка, вытирая слезы обеими руками, кричит: «Мы — Россия!»

«С этой целью мы будем стоять до конца», — отвечает военкор Куксенкова и анонсирует выступление музыкальной группы «Наши». 

«Что за группа „Наши“? „Нашисты“, что ли?» — с искренним непониманием спрашивает у друзей парень лет двадцати с аккуратно подстриженной бородой. 

«Нашим» никто не подпевает. Редкие участники без флагов в руках снимают выступление на телефоны. Толпа фотографирующихся сменяется толпой покидающих концерт.

— Игорь Маркович, пошли!

— Куда? 

— По домам, — говорит темноволосая девушка усатому мужчине после первой же песни «Наших» — про битву с врагами и «Россию за нами» (ведущий Полунчуков после ее окончания напоминает собравшимся, что «все поддерживают президента Российской Федерации»). 

Затем с короткими речами выступают главы всех парламентских партий. Лидер КПРФ Геннадий Зюганов вспоминает начало Великой Отечественной и сокрушается, что «фашисты, нацисты и церэушники опять захватили власть [в Украине]».

А руководитель думской фракции ЛДПР Леонид Слуцкий заявляет, что прямо сейчас на «освобожденных» (то есть оккупированных) территориях жители голосуют на «референдумах о присоединении к РФ». В трактовке депутата это голосование за будущее, свободное «от украинских нацистов, от тех, кто совершал преступления последние восемь с половиной лет».

— Украинским нацистам позор, позор, позор! — кричит Слуцкий, но толпа его не поддерживает. Лидер ЛДПР не смущается и призывает выбрать «великий русский мир» и дать отпор США: — Сегодня мы должны дать ответ коллективному Западу. Россия поддерживает мир. За мир!

— Ура! — скромно отвечают зрители.

Глава «Справедливой России» Сергей Миронов в речи после Слуцкого тоже выражает «безоговорочную» поддержку Владимиру Путину и говорит в основном лозунгами: «Мы за президента, референдум — это дорога домой, наша сила в правде, победа будет за нами».

«Мы помним наполеоновский Евросоюз, помним гитлеровский Евросоюз. И теперь — натовский Евросоюз, и готовы дать ему отпор», — вторит коллегам председатель «Новых людей» Алексей Нечаев.

Скромным, по сравнению с коллегами, получается выступление заместителя генсекретаря «Единой России», бывшего детского омбудсмена Анны Кузнецовой. Она лишь подчеркивает, что Россия «уполномочена победить», а из-за того, что «нас станет на восемь миллионов больше» (видимо, имеются в виду жители оккупированных территорий), «мы станем в восемь миллионов раз сильнее». 

«За Россию — троекратное „ура“», — кричит, заглушая Анну Кузнецову, мужчина, возглавляющий компанию в форме хаки. На ура откликается только один парень — и только однократно. 

На бордюре около Исторического музея сидит мальчик лет семи и пытается доесть все крошки из маленькой пачки чипсов. Позади него лежит деревянный меч. Его отец в пилотке с красной звездой снимает на видео Юлию Чичерину, которая со сцены поет про освобождение Донбасса.

— Возьмем границу под контроль, еще одну без вас, без виз, — предлагает певица.

— Ура! — кричит отец мальчика в ответ на звучащее со сцены «Мы русские, победа будет за нами!» 

«К референдуму очень положительно отношусь, надо было раньше, еще в 2014-м, — говорит мужчина в пилотке корреспонденту „Медузы“. На митинг он пришел „из патриотических чувств“. — У нас часть родственников, четверо, уже там [на войне]. Двое с ранениями были, один уже успел вернуться в строй. Они давно служат по контракту и периодически его продлевают. Я тоже, если получу повестку, поеду».

— Я тоже на войну хочу! — внезапно прерывает разговор его сын, широко улыбаясь.

— Ну тебя пока не возьмут, — утешительно произносит отец.

— Ну почему?! Поваром там, помогать! — не унимается мальчик.

— [Старший] сын тоже уходит [в армию]. Хочется к своим, к контрактникам, но пока выбирает между срочной службой и подписанием [контракта].

Мужчина рассказывает, что недавно уволился с работы, а новую еще не нашел — планировал сначала «разобраться с накопившимися делами» и достроить дом в Курской области. «Детей много. Но сейчас меня, наверное, призовут. И поеду», — без грусти объясняется собеседник. 

Около клумб на площади стоит пара — светловолосая девушка и парень с флагом в руках и нарисованным, уже немного смазанным триколором на щеках.

— Мы из Ярославского медицинского университета, нас тут много. Около 25 человек приехало, — рассказывает девушка. Ее группа специально приехала в Москву для участия в митинге, но, как заверила студентка корреспондента «Медузы», «только волонтеры и только по желанию».

— Ну мы поддерживаем референдум, — вмешивается в разговор молодой человек.

— А мобилизацию? 

Пара одновременно дает противоположные ответы.

— Я против мобилизации. Не знаю… — неуверенно произносит девушка. 

— Если надо — пойдем, — гордо говорит ее спутник.

Тем временем на сцене выступают не только поддерживающие войну российские артисты, но и бойцы и артисты из самопровозглашенных ЛНР и ДНР. Например, боец из батальона «Спарта» радостно рассказывает публике, что это подразделение на протяжении восьми лет на 40% состояло из добровольцев из России.

«Заслуженный артист ЛНР» Сергей Чуйков поет «Мы за ценой не постоим» на стихи Булата Окуджавы из фильма «Белорусский вокзал». Толпа оживляется: на экране, возведенном у сцены, стали транслировать лица плачущих зрителей.

Вдали от первых рядов тоже плачут. Женщина с сигаретой и забранными в алый бант седыми волосами произносит «одна на всех» и закрывает слезящиеся глаза. Ее подруга в розовой ветровке поет весь текст, смотря вдаль. 

Тем временем сидящие на клумбах подростки обсуждают последние новости. 

«Сейчас [утвердили] законопроект, что ты сам должен явиться, без повестки. Читай, ***** [блин]», — пытается трактовать поправки к закону, принятые накануне мобилизации, парень в махровой толстовке дрожащим от холода друзьям. 

Рядом громко кашляет его товарищ. «Сейчас сидел бы, лечился», — с сожалением говорит он, продолжая кашлять. 

Существенно более увлеченной на их фоне выглядит девушка с забранными в высокий хвост волосами.

«Я поддерживаю наших ребят. Работаю медсестрой в военном госпитале [в Москве], и работаю непосредственно с ними. К мобилизации тоже отношусь положительно — так и должно быть. И если призовут — с радостью пойду», — рассказывает она.

Но чувства медсестры разделяют не все зрители. Уже через час после официального начала люди стали расходиться, потеряв интерес к действию, разворачивающемуся на сцене.

— Я так бешусь, — делится с подругой молодая девушка уже недалеко от станции метро «Лубянка».

— С организации? 

— Со всего. И ***** [с какой стати] это все было?