«России можно противостоять только единым фронтом» В Финляндии сейчас беспрецедентно высокий уровень поддержки членства в НАТО. Министр по делам Европы Тютти Туппурайнен объясняет почему

Незадолго до того, как Швеция и Финляндия 18 мая подали формальные заявки на вступление в НАТО, опрос общественного мнения показал, что членство в альянсе поддерживают 76% финнов. Это беспрецедентно высокий уровень поддержки, и вырос он с феноменальной скоростью: на 26 пунктов с февраля 2022 года. Немедленному вступлению препятствует только вмешательство Турции, которая заблокировала начало переговоров, выдвинув требования учесть ее внутриполитические интересы. А вот Кремль, похоже, не испытывает беспокойства насчет расширения НАТО за счет этих двух новых членов. Почему это происходит и что именно послужило причиной такого резкого изменения в отношении финнов к альянсу, «Медузе» рассказывает министр по делам Европы Тютти Туппурайнен.

— В какой стадии сейчас находится заявка Финляндии на членство в НАТО?

— Хочу сразу отметить, что уровень поддержки вступления в НАТО в Финляндии беспрецедентно высок с самого начала войны. Уже в первые недели опросы показывали, что большинство нашего народа выступило за вступление в НАТО, и эти цифры продолжали расти всю весну. Затем правительство поручило составить доклад службы контрразведки, который заслушали в парламенте. За вступление в НАТО проголосовали 188 депутатов нашего парламента, и только восемь против. Так что страна едина в своей поддержке. Вся наша нация готова к этому. 

Более того, мы и до этого находились в особых отношениях с альянсом. Мы — партнеры с расширенными возможностями, это специальный статус, который учитывает интересы Финляндии и Швеции. Мы на 100% совместимы с требованиями НАТО, технологическими и военными. Мы слышим, что политика открытых дверей работает, что Финляндию ждут в альянсе. 

Поэтому для нас стало сюрпризом, когда мы узнали, что Турция не готова присоединиться к подписанию протокола о принятии. Поэтому процесс ратификации еще не запущен, но мы рассчитываем приступить к этому этапу, как только, надеюсь, все особые интересы будут учтены. После подписания Финляндия сможет поучаствовать в саммите НАТО в Мадриде уже как полноправный член альянса. 

— И все эти перемены в финском обществе начались именно с российского вторжения в Украину 24 февраля?

— На самом деле проблема более глубокая, и началась она с письма министра [иностранных дел России] Лаврова странам — членам ОБСЕ, включая Финляндию. В нем он заявил, что Россия не допустит расширения НАТО. Это противоречит элементарным принципам европейской структуры безопасности, которые гласят, что каждая страна вправе самостоятельно распоряжаться вопросами своей безопасности. Думаю, это и был момент перелома в общественном мнении. Люди почувствовали, что Кремль пытается диктовать нам выбор. Это недопустимо, потому что наш народ уверен: Финляндия суверенная страна и у нас есть право на собственный выбор. Для нас долго действовала так называемая опция НАТО, которая играла роль несущей конструкции внешней и оборонной политики. Она заключается в том, что мы можем подать заявление на членство в НАТО в любой момент по своему желанию, если этого требуют соображения безопасности. 

Так что все условия совпали. Готовность к вступлению в НАТО уже зрела в финском обществе, а письмо министра Лаврова сыграло роль катализатора в этом процессе. Для нас уже эти требования — то, что Кремль отрицает право Финляндии делать собственный выбор, который приведет к расширению альянса, — были неприемлемы. А начало войны стало уже своеобразным сигналом тревоги, что пора действовать. 

— А почему он не прозвучал еще в 2014–2015 годах, когда, согласно многочисленным свидетельствам, Россия впервые вторглась на территорию Украины?

— На самом деле первые сигналы прозвучали задолго до этого — например, в 2005 году, когда президент Путин назвал распад СССР «величайшей геополитической катастрофой прошедшего века». Еще тогда он намекал, что собирается восстановить сферы влияния бывшей Советской России. Ясно, что «сферы влияния» — это понятие из прошлого, ему не место в XXI веке. Но с тех пор Россия последовательно работает на достижение этой цели: сначала сферы влияния Советской России, а затем, возможно, и царской. Потом война в Грузии, незаконная аннексия Крыма, непрекращающаяся война в Украине — все это, безусловно, должно было стать сигналом для западных стран, включая Финляндию, что события движутся в крайне неприятном направлении. 

Но мы продолжали проявлять добрую волю и думали, что благодаря экономическому обмену сможем привлечь Россию к взаимовыгодному сотрудничеству и сохранить за ней место в западной архитектуре безопасности. И Россия когда-то была ключевым ее участником. Она до сих пор является членом ОБСЕ и пусть уже в прошлом, но состояла в Совете Европы. Но эта политика, попросту говоря, потерпела поражение. 24 февраля стало окончательным сигналом о том, что «перемены через торговлю» не работают. Попытки привести путинский режим к рыночной экономике и демократии этим путем ни к чему хорошему не привели. Теперь нам нужно сдерживать Россию, накладывать на нее строгие экономические санкции, чтобы попытаться таким образом изменить курс [российской политики]. 

— Не так давно Кремль сам заявил, что не испытывает угрозы в связи со вступлением Швеции и Финляндии в НАТО. Да и начальник финской разведки Антти Пелттари в интервью Financial Times сказал, что удивлен практически отсутствующими ответными мерами России на заявку Финляндии на членство в НАТО. С чем может быть связана такая расслабленная реакция?

— Мне кажется, что случились две вещи. Одна довольно очевидна — Россия просто слишком занята в Украине. Режим полностью сконцентрирован на этом, на это уходит большая часть его энергии. И неудивительно — эта война для России не складывается успешно. Ей противостоит единство украинцев, которые сражаются так яростно, как Россия явно никогда не ожидала.

Вторая моя гипотеза — и я испытаю большое облегчение, если именно она окажется верной, — состоит в том, что Россия могла уже и так рассматривать Финляндию и Швецию как фактически страны альянса. Мы уже были так близко к НАТО, насколько это было возможно: в рамках программы партнерства с расширенными возможностями участвовали в саммитах на правах партнера альянса. Поэтому, возможно, Кремль просто подтверждает очевидное: Финляндия наконец вступает в НАТО, потому что она и так на 100% поддерживает цели альянса и пользуется его возможностями, за исключением защиты согласно статье пять. 

— А у Финляндии есть какая-то иерархия угроз со стороны России? Если не военная, так как российские войска заняты войной с Украиной, то какая выходит на первое место?

— Мы готовимся к любому сценарию. Собственно, так дела обстоят уже много десятилетий, еще с конца Второй мировой. Мы предполагаем худшее, но учитываем и интересы нашего народа. У нас доступны все гражданские свободы: свобода СМИ, права человека, равенство. Кибератаки, кампании влияния, даже использование мигрантов в гибридных операциях — ко всему этому мы готовимся. Но радует, что мы в этом не одиноки. В НАТО мы еще не члены, но состоим в Европейском союзе, который основан на принципах солидарности и взаимовыручки, закрепленных в статье 42.7. В ней говорится, что, если один член союза подвергся нападению, остальные обязуются прийти ему на помощь. Мы не хотим оставаться лицом к лицу с Россией в одиночку, ей можно противостоять только единым фронтом. 

— Прекращение торговых связей и, в частности, авиасообщения с Россией привело к тому, что многие россияне оказались отрезаны от Финляндии. А ваша страна для некоторых жителей России (например, для петербуржцев) находится ближе Москвы. Туда они регулярно ездили с самыми разными целями — от покупок до участия в региональных конференциях, а теперь это стало либо очень сложно, либо вообще невозможно. Это учитывалось при введении ограничений на поездки?

— Когда мы защищаем демократию, права человека и верховенство права, мы боремся не только за европейские ценности — они точно так же принадлежат и россиянам. Лично я от всего сердца желаю российскому народу только самого лучшего. Я верю, что россияне тоже заслуживают быть свободными, чтобы с ними обращались достойно, чтобы их страна процветала. Но это зависит исключительно от режима и его действий. Только россияне могут добиться перемен, которые вернут их в нормальное состояние. Но доверие между нашими странами утрачено. Очень жаль, но это так. Не знаю, навсегда ли оно утрачено или на многие годы. 

Однако история показывает, что, если над Европой опустится новый железный занавес, вечно он не продержится. Сейчас это необходимость. Россия начала эту войну, виноваты в этом только Владимир Путин и его режим, и очень жаль, что страдают от этого и простые россияне. Но они должны сами сделать свой выбор, не нам диктовать, в каком направлении должна двигаться Россия. Мы со своей стороны хотим заявить, что это неправильно — вторгаться в соседнюю страну, заполнять эфир теориями заговора и ложными нарративами. Мы сделаем все, что необходимо для того, чтобы сдерживать эти процессы, в том числе ввод новых санкций, потому что мы имеем право защищать свой суверенитет, а также суверенитет и территориальную целостность Украины.