С начала войны украинский фотограф Михаил Палинчак по деталям собирает свидетельства российского вторжения «Медуза» публикует его фотоисторию о том, как меняется Киев и его окрестности

Михаил Палинчак — известный украинский фотограф-документалист. В 2014-м, после работы на Майдане, Палинчак стал личным фотографом Петра Порошенко и несколько лет снимал президента на дипломатических встречах в разных странах. 24 февраля Михаил проснулся от звуков войны — с тех пор он уже больше трех месяцев не покидает Киевскую область и продолжает фиксировать последствия вторжения. Палинчак снимал эвакуацию первых дней, людей в убежищах, подготовку бойцов территориальной обороны, а потом одним из первых побывал в освобожденной Буче. В мае снимки Михаила показали на выставке «Бедствия войны. Гойя и современность» в Вене, рядом с антивоенными картинами Гойи. «Медуза» публикует его фотографии с комментарием автора.

В пять утра 24 февраля, еще сквозь сон, я впервые услышал звук сирен воздушной тревоги. И хотя я никогда раньше не слышал его, я сразу понял, что он предупреждает об опасности. Через несколько минут раздался взрыв, совсем близко, задрожали окна. Сон как рукой сняло.

С тех пор жизнь в Украине изменилась кардинально, и ее постоянным спутником стал звук сирен. Украинцы привыкли к нему, но каждый день он не дает забыть, что мы уже живем в новом мире — немыслимом, опасном.

В первый день я отправил сына в Ужгород (город в Закарпатской области, на западе Украины, — прим. «Медузы»), а затем взялся за камеру.

Я документальный фотограф — снимаю реальность без искажений и подготовки. Но делать это можно двумя способами: объективно и субъективно. С первых дней я фиксировал происходящее в репортажных съемках для фотоагентств, но сразу понял, что рассказать такую историю отстраненно и целиком ни у кого не получится. Поэтому я стал снимать «свою войну» — визуализировать ощущения, которые она вызывает, поймать те образы, которыми я бы мог передать, что я чувствую и как это меняет мою жизнь.

У меня математический склад ума, мне нужно все каталогизировать. Я пытаюсь расщепить реальность на составляющие и работаю с ними. Когда вы заливаете видео на ютьюб, при публикации вам предлагают выбрать теги. Я буквально снимаю тегами — небольшими деталями и микротемами, которые в итоге, как мозаика, складываются в нечто больше. Конечно, каждый снимок может рассказывать свою историю, но высказывание получается, только когда собраны все детали.

Этот проект я начал еще до войны. Тогда мне казалось, что никакого вторжения не будет, но из-за постоянных новостей чувствовалось напряжение, и в Киеве начали появляться первые визуальные симптомы: военные учили мирных жителей обращаться с оружием, люди выстраивались в очереди на запись в территориальную оборону. Мне казалось, что на этом все закончится и, снимая подготовку к войне, я фиксирую то, чего не случится. А потом, 24 февраля, началось вторжение.

С тех пор я все время был в Киеве и области, одним из первых делал снимки в Буче и Гостомеле и на других освобожденных территориях. Я видел десятки мертвых тел, как люди гибнут от ракет и что оставляют после себя российские захватчики.

Сейчас, когда я смотрю на отснятые кадры, я вижу, как все меняется на моих глазах. Сначала наивные снимки, патриотичная молодежь с автоматами, улыбки. Со временем реальность становилась все темнее.

Некоторые снимки содержат сцены жестокости, насилия и смерти, однако большинство из них не помещены под специальную плашку, которой обычно редакция скрывает подобные изображения.