В российский прокат вышел «Треугольник печали» — новый фильм Рубена Эстлунда, снявшего «Квадрат» Это едкая сатира о богачах, которые терпят кораблекрушение

1 декабря в российский прокат вышел фильм Рубена Эстлунда «Треугольник печали». В этой едкой картине представители высшего сословия терпят кораблекрушение (в роли капитана — Вуди Харрельсон) и оказываются на необитаемом острове. Антон Долин рассказывает, как Эстлунд, автор другого сатирического фильма — «Квадрат», — вновь не пощадил никого.

Этот текст был впервые опубликован на «Медузе» в мае 2022 года — после премьеры фильма на Каннском кинофестивале.

Однажды на шикарной яхте встретились пара топ-моделей, русский олигарх с женой и любовницей, шведский IT-магнат, американский марксист и британские торговцы оружием. А потом корабль пошел ко дну — и выжившие оказались на необитаемом острове. Ловить рыбу и разводить костер умела лишь одна из них. На яхте она была «менеджером по туалетам», в просторечии уборщицей, но тут же неожиданно превратилась в капитана.

Если бы этого фильма не существовало, его мог бы выдумать Мишель Уэльбек. Если бы его делали в прошлом, справился бы лишь Луис Бунюэль, чей «Ангел-истребитель» при просмотре вспомнится не раз. Из наших современников такое способен снять только саркастичный швед Рубен Эстлунд — самый молодой лауреат «Золотой пальмовой ветви» из нынешних каннских конкурсантов, уже награжденный за фильм «Квадрат» — едкую сатиру на мир современного искусства. «Треугольник печали» — еще одна обманчиво простая геометрическая фигура; фильм, который сегодня не просто актуален, а совершенно необходим. 

Наверное, каждый вспомнит при просмотре о своем. Я не мог удержаться от мыслей о богачах, попавших под санкции и в растерянности соображающих, как же теперь самим мыть посуду и подметать пол. Русские персонажи, в момент катастрофы вдребезги пьяные и громогласно цитирующие Маркса с Лениным, выведены сочно и точно. Роль олигарха Дмитрия играет датско-хорватский артист Златко Бурич, мягко пародируя собственный образ из фильма-катастрофы «2012» (там его персонажа-миллиардера звали Юрий Карпов). «Я торгую дерьмом», — с нескрываемой гордостью заявляет он каждому встречному, а потом рассказывает запутанную биографию — как он, председатель крупного совхоза в 1980-х, после распада СССР стал магнатом. 

Но Эстлунд не пощадил никого, не только русских. Скандинав, безуспешно кадрящий чужих дам и пытающийся купить их «Ролексом», признается, что разбогател на «кодах для мобильных приложений» (что именно это значит, вокруг не понимает никто). Респектабельная пара британцев — старичок и старушка, божьи одуванчики, за столом рассуждают о том, как успешно торгуют «продуктами», — и тут же выясняется, что речь о противопехотных минах и гранатах. Формально главные герои этого фильма-ансамбля — циничные и тревожные он и она, идеальные красавцы Карл (Харрис Дикинсон) и Яя (Чарлби Дин) — попали на корабль, получив путевки по бартеру: свою инстаграм-славу они пока не монетизируют, а просто используют для получения бесплатных благ. За штурвалом нового «Титаника» — не просыхающий капитан в колоритном, как всегда, исполнении Вуди Харрельсона. 

Интригующее название фильма — выражение из пролога, в котором мы видим кастинг мужских моделей на участие в какой-то рекламе: Карлу предлагается расслабить «треугольник печали» между бровей, когда он пробуется на роль. Впрочем, как объясняет ведущий, бывают бренды «угрюмые» — обычно сверхдорогие, такие как Balenciaga, — а бывают «веселые», вроде H&M, дешевые и радостные. В рекламе одних полагается высокомерно насупиться, в рекламе других — радостно улыбнуться дураку-потребителю. Все зависит от запроса заказчика.

Рубен Эстлунд на любых заказчиков плюет с высокой колокольни, не щадя никого. Веселая и наглая бескомпромиссность, позволяющая поместить в самое сердце фильма сцену морской болезни во время торжественного ужина (хармсовское «нас всех тошнит» визуализировано так реалистично, что вам гарантированно станет не по себе), вновь подтверждает: он уникальный режиссер для сегодняшнего кино, давно подчиненного нормам политкорректности. Эстлунд — виртуоз стыдных ситуаций и неудобных вопросов. Он умеет выстроить диалог так, что героям на экране неловко, а публика хохочет, не приходя в сознание, — но потом одним щелчком меняет роли, и вот уже начинают краснеть зрители. 

Три акта «Треугольника печали» — самой строгой и цельной из всех картин режиссера — разворачивают ситуацию локального апокалипсиса в форме трех различных жанров. Сначала мы присутствуем при вывернутой наизнанку романтической комедии: влюбленные унизительно долго решают, кто из них заплатит за ужин, пока не доходят до выяснения, кто из них кого любит и почему они постоянно говорят о деньгах. Потом наступает притча о путешествии, «и корабль плывет» — блистательный портрет нравов, монументальная карикатура на общество XXI века. Наконец, робинзонада, по-своему жестокая, но и комичная. После чего приходит очередь финального твиста — то ли абсурдного сюжетного поворота в духе М. Найт Шьямалана, то ли всеобъемлющей метафоры. 

Чувствовать дух времени умеют немногие, предсказывать его — редкий дар, и Эстлунд проявляет его не впервые. Невыносимая завязка его «Форс-мажора», в которой отец семейства сбегал от лавины, прихватив айфон, но забыв детей, в последние месяцы вспоминалась буквально каждый день. В том фильме, по меньшей мере, лавина прошла мимо. Яхта же от крушения не спасется, как и каждый выживший пассажир — от проверки на прочность своих жизненных установок (не говоря уже о навыках выживания, равно ничтожных для любого представителя так называемого цивилизованного социума).

Некоторые фильмы невозможно не примерять на себя, даже если очень не хочется этого делать. Способность автора вынудить зрителя к этому — примета подлинного искусства. Вдвойне ценно, если искусство в то же время не напрягает свой «треугольник печали», заодно веселя, зля и развлекая.