В Москве внезапно арестовали четырех участников Pussy Riot — и их друзей. Почему это произошло? Версия о том, что группа готовила акцию на 22 июня, выглядит сомнительной

Московские суды 23 июня арестовали на 15 суток трех участников Pussy Riot и четырех их друзей. Еще одна участница группы Вероника Никульшина уже отбывает административный арест. Все они признаны виновными в неповиновении законному распоряжению полицейских либо в мелком хулиганстве. Правда, согласно некоторым полицейским рапортам и по словам самих активистов, их арестовали из-за подозрений силовиков в том, что они планировали провести некую акцию в день годовщины начала Великой Отечественной войны. Спецкор «Медузы» Кристина Сафонова собрала все, что известно о внезапной волне арестов участников Pussy Riot и их друзей, — и выяснила, почему версия о готовящейся акции выглядит сомнительной.

Задержания

Вероника Никульшина

12 июня, Лубянка. Художница и участница Pussy Riot Вероника Никульшина достает изо рта незажженную сигарету, что-то печатает в телефоне. За ее спиной стоят два сотрудника полиции в форменных кепках и медицинских масках. Один из них с обеспокоенным видом говорит по телефону. Вероника, не оборачиваясь к полицейским, помогает журналистам ютьюб-канала «Редакция», которым она давала интервью до прихода сотрудников, достать из-под ее футболки микрофон. Затем берет вещи и в сопровождении уже трех полицейских куда-то уходит, на прощание показав в камеру два пальца — жест «виктория», обозначающий победу или мир.

«Формальная причина задержания — курение в общественном месте», — сообщил тогда ведущий «Редакции», журналист Алексей Пивоваров. Той же ночью Никульшину отпустили из отдела полиции с протоколом о мелком хулиганстве (статья 20.1 Кодекса об административных нарушениях). Но уже 16 июня художницу задержали вновь, и на следующий день Дорогомиловский районный суд Москвы арестовал ее на 15 суток по статье о неповиновении полицейским (часть 1 статьи 19.3 КоАП). 

Согласно рапорту сержанта полиции А. Г. Затонского, «по имеющейся информации», активистка имела «намерения на совершения противоправных действий, связанных с нарушениями общественного порядка и общественной безопасности с целью срыва проведения мероприятия Лиги чемпионов по футболу Uefa Euro 2020 в г. Санкт-Петербурге». Затонский пишет, что предложил Никульшиной проехать в отделение и дать объяснения, на что та якобы «отреагировала агрессивно, начала снимать происходящее на мобильный телефон, отказывалась проследовать в служебный автотранспорт». 

Источник информации о готовящийся акции Затонский не называет. Адвокат Никульшиной, Сергей Тельнов из «ОВД-Инфо», заявил, что защита обжалует решение суда. «В ходе рассмотрения протокола полиция пыталась доказать намерения Никульшиной по срыву чемпионата купленными ею билетами в Санкт-Петербург и обратно в Москву на 17 июня. Однако никаких матчей на этот день в Санкт-Петербурге не назначено. Исходя из билетов видно, что Вероника собиралась вернуться в Москву в тот же день», — добавил Тельнов. 

Александр Софеев и Дмитрий Воронцов

Поздно вечером 21 июня участник Pussy Riot Александр Софеев и его друг, фотограф Дмитрий Воронцов, возвращались домой. Софеев, по словам его адвоката Мансура Гильманова из «Апологии протеста», перед этим выпил немного вина. Воронцов был трезв. В рюкзаке у Софеева лежала бутылка вина. 

Когда друзья находились недалеко от дома Софеева и собирались попрощаться, к ним подъехал автозак, рассказывает Гильманов «Медузе». «Оттуда вывалились сотрудники в бронежилетах — „тяжелые“, как их называют. И сотрудники в гражданском — мы не видели, конечно, их удостоверений, но Софеев предполагает, что они из Центра противодействия экстремизму». 

После задержания Софеева и Воронцова доставили в отдел полиции. Адвоката Гильманова, несмотря на его ходатайства, туда не пустили, но показали ему протокол задержания и рапорты полицейских. «Было написано, что они [Софеев и Воронцов] якобы находились в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство», — рассказывает Гильманов. Сфотографировать документы ему не разрешили. 

«После задержания мне удалось связаться с Софеевым. Он подтвердил, что они находятся в полностью адекватном состоянии, не пьяные, — продолжает адвокат, — И я попросил провести их медосвидетельствование». По словам Гильманова, полицейские согласились на это — а врач-нарколог заключил, что у задержанных «отсутствует состояние опьянения». 

В отдел адвоката не пустили и на следующий день. А 23 июня Басманный районный суд Москвы арестовал Софеева и Воронцова на 15 суток по статье о мелком хулиганстве. В суде, утверждает Гильманов, протоколы, в которых говорилось о распитии его доверителями алкоголя, уже не фигурировали. «Было написано, что они якобы выражались нецензурной бранью, — говорит адвокат. — Это явная фальсификация. Они подменили рапорты: убрали те, где было указано, что кто-либо находился в алкогольном опьянении. И появилась нецензурная брань».

Гильманов добавляет, что других доказательств обвинение не представило. А защите отказали в допросе полицейских, проводивших задержание.

Люся Штейн

Утром 22 июня муниципальный депутат и участница Pussy Riot Люся Штейн вышла из дома. Вскоре она заметила, что в переулке стоит полицейский автобус. «Сзади подбежали три сотрудника, сказали: „Остановитесь“. Я остановилась. Говорят: „Пройдемте с нами“. Я говорю: „Какова причина задержания?“ Они говорят: „Расскажем в отделе“. Уточнили, отказываюсь ли я пройти. Я сказала, что нет, не отказываюсь. И прошла спокойно», — рассказывает Штейн «Медузе».

В протоколе по статье 19.3 КоАП, по ее словам, задержание было описано иначе. «Во-первых, они написали, что были пешим патрулем. А я видела, что они вышли из автозака и в него же вернулись, — говорит Люся. — [Они написали] что просто прогуливались, патрулировали Арбат, увидели меня с электронным браслетом (Штейн носит электронный браслет в соответствии с ее мерой пресечения по „санитарному делу“, — прим. „Медузы“) на ноге и решили проверить, что это я делаю на улице. Попросили у меня удостоверение личности. Но это все полный бред». 

Муниципальный депутат отмечает, что за соблюдением ею меры пресечения должна следить Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН), а полицейские в действительности не интересовались ее браслетом. «Они написали, что я на все их вопросы отказалась отвечать, начала сопротивляться, толкаться, агрессивно себя вела. То есть там рапорт на всю 318-ю статью», — говорит она. 

В Пресненском районном суде интересы Штейн представляла адвокат «ОВД-Инфо» Мария Эйсмонт. Защита, рассказывает Люся, ходатайствовала о приобщении к материалам дела записей с нагрудного видеорегистратора полицейского либо с камер уличного наблюдения — но в этом суд отказал.

Доказательствами по делу стали рапорты и показания полицейских. «Там было два мужика [полицейских] и девочка молодая. Они отправили ее в суд давать показания. Она так плохо врала, это было суперсмешно. Но все равно 15 суток, — говорит Штейн. — А у меня день рождения 2 июля. Я судье об этом сказала: „Дайте хоть 10, чтобы я вышла до“. Она говорит: „Вот вам 15 суток, я вам поздравления от себя отправлю в спецприемник“». 

С корреспондентом «Медузы» Люся Штейн общается по телефону из здания Следственного комитета, куда ее из спецприемника доставил конвой из пяти человек для ознакомления с материалами «санитарного дела».

По словам Штейн, о ее аресте следователи, занимающиеся «санитарным делом», узнали от адвоката Марии Эйсмонт. «Следствие было недовольно, что меня закрыли, потому что им нужно закрыть следствие, у них сроки подгорают. И нужно нас с Машей (Алехиной, которая также была арестована на 15 суток якобы за неповиновение законному распоряжению полицейского, — прим. „Медузы“) ознакомить. Машу тоже будут возить сюда», — говорит Штейн.

Анна Кузьминых

Вслед за Штейн полицейские задержали знакомую участников Pussy Riot, режиссера Анну Кузьминых — она возвращалась домой из салона красоты.

«В рапортах сотрудники полиции написали, что патрулировали район, где находится дом Анны. Увидели, что по улице идет девушка. Когда она заметила патрульную машину, у нее якобы появился испуганный вид и она изменила походку и маршрут следования, что показалось сотрудникам полиции подозрительным. Они ее остановили, потребовали документы. Она якобы в агрессивной форме отказывалась предоставить документы, отказывалась сесть в машину для проследования в ОВД с целью установления ее личности. Отталкивала от себя сотрудников полиции, выражалась нецензурной бранью», — рассказывает «Медузе» адвокат Кузьминых Илья Уткин. 

На следующий день, как и в случае Штейн, Мещанский районный суд арестовал Кузьминых на 15 суток. По словам ее адвоката, в деле не было никаких доказательств, кроме показаний полицейских. В ознакомлении с записями камер уличного наблюдения защите отказали и в отделе полиции, и в суде. 

В отделе полиции, продолжает адвокат, Анне Кузьминых стало плохо — ей трижды вызывали скорую помощь. «У нее тяжелая болезнь, и это все спровоцировало приступ и нервный срыв, — говорит Уткин. — Она в своем состоянии только плачет, толком ничего не говорит». 

Знакомый Анны, попросивший не указывать его имя, рассказал «Медузе», что полицейские отказались давать девушке выписанные ей лекарства без осмотра врача и его разрешения, хотя при себе у нее были рецепты. «Врач одного экипажа скорой разрешил, а второй скорой запретил, назвав ее наркоманкой. Какое заключение принял врач спецприемника, где содержится Анна, не знаю», — добавил собеседник «Медузы».

То, что Кузьминых не дают прописанные ей лекарства, «Медузе» подтвердил продюсер и арт-директор международных фестивалей Александр Чепарухин, организовавший в 2012 и 2013 годах масштабную международную кампанию поддержки Pussy Riot, а в 2016-м ставший инициатором и продюсером их музыкально-театрального шоу «Riot Days» по одноименной книге Марии Алехиной. 

«Аня наверняка никому не сопротивлялась, она очень боится остаться без лекарств, — говорит Чепарухин. — Ане вчера [24 июня] исполнилось 27, она режиссер и сценарист, окончила ВГИК. У нее редкое заболевание, которое вызывает сильнейшие боли в мышцах и нервах. Они причиняют ей невыносимые мучения. С этим Аня с трудом справляется только при помощи сильных препаратов, прописанных ей врачами. Ее на многие часы лишили лекарств, которые жизненно важны. Она вчера называла все это адом. Я очень сочувствую Ане, ее болям — и особенно ее страху. Потому что страх — это самое страшное, извините за тавтологию».

Мария Алехина и другие друзья

Адвокат «ОВД-Инфо» Ольга Карлова представляет сразу трех арестованных на 15 суток за неповиновение законному требованию полицейского: участницу Pussy Riot Марию Алехину, главу московского отделения незарегистрированной партии «Другая Россия Э. В. Лимонова» Ольгу Шалину, а также их знакомого, попросившего не называть свое имя. 

Алехина, как и Штейн, фигурант «санитарного дела». Она находится под домашним арестом и не может покидать квартиру без разрешения следователя. 21 июня, рассказывает «Медузе» адвокат Ольга Карлова, Алехина подала письменное ходатайство с просьбой разрешить ей на следующий день пройти вакцинацию от коронавируса. «Следователь ни да ни нет не сказал. По УПК [Уголовно-процессуальному кодексу] он должен был немедленно рассмотреть [ходатайство]», — говорит Карлова. 

Вечером 22 июня Мария Алехина отправилась делать прививку. Из дома она вышла вместе с друзьями — Ольгой Шалиной и еще одним молодым человеком. «Они сели в такси, но проезд им заблокировали люди в гражданской одежде, — рассказывает адвокат. — Потом уже подошли сотрудники полиции и сказали: „Пройдите с нами в автозак“. На естественный вопрос „Представьтесь, пожалуйста“ один из них назвал фамилию Мишустин, остальные даже не представлялись. Свои удостоверения не показывали». По словам Карловой, несмотря на это, ее доверители сразу прошли в автозак, не оказывая сопротивления, «даже словесного». 

В доказательство этих слов у защиты есть видео (Карлова отказалась его предоставить «Медузе» без согласования со своими доверителями, пообещав обсудить с ними это во время апелляции, — прим. «Медузы»). Но в просьбе о его просмотре Кунцевский районный суд, рассматривавший дело, отказал. Единственным доказательством, как и в случае других задержанных 22 июня, стали показания полицейских.

В разговоре с «Медузой» адвокат обращает внимание на жесткость действий сотрудников полиции. «[В отделе] Ольга Шалина отказывалась снять крестик — предмет религиозного культа, как она говорит. Он на веревке такого размера, что через голову не снимается. Они [полицейские] сказали: „Будем срезать“. Она не давала, — рассказывает Карлова. — Когда понятые ушли, ее завели в дежурную часть, куда мне нельзя заходить, и там применили силу. Двое сотрудников полиции держали ее за руки, а третий срезал ножницами крестик. У нее остались серьезные синяки».

«Если в календаре красная дата — значит, Pussy Riot что-то планируют»

«Потому что 22 июня, день начала войны», — так Люся Штейн отвечает на вопрос об истинных причинах задержания участников Pussy Riot и их друзей. И тут же объясняет, что полицейские «по секрету, неофициально» сообщили ей, что получили «оперативную информацию» о том, что активисты готовят акцию к годовщине начала Великой Отечественной войны на Красной площади. 

О «несанкционированной акции» в центре Москвы, приуроченной к памятной дате, также говорится в объяснении полицейского Евгения Сынкина, участвовавшего в задержании Марии Алехиной, Ольги Шалиной и их знакомого (есть в распоряжении «Медузы»). 

«Это новая практика, они винтят нас на все праздники. Если в календаре красная дата — значит, Pussy Riot что-то там планируют или не планируют, но мы их для профилактики задержим. 9 мая, 12 июня — в эти дни я не выходила из дома. А 22-го забыла, что за дата, — и вышла. Мы все забыли, вообще об этом не думали», — говорит Люся Штейн. 

В начале мая 2021 года, накануне Дня Победы, на пять суток арестовали Веронику Никульшину. Как и в июне, причиной ареста стало то, что она якобы не подчинилась требованиям полицейских. В протоколе ее задержания также было указано, что силовики получили информацию о том, что Никульшина «имеет намерение на совершение противоправных действий» для «срыва проведения мероприятия», посвященного 9 Мая. 

«Сейчас триггером ее [Никульшиной] задержания послужили фантомные боли», — говорит адвокат Мансур Гильманов. Он убежден, что видеть в активистке угрозу сотрудники Центра противодействия экстремизму начали после ее участия в акции «Милиционер вступает в игру» в 2018 году. Тогда Никульшина и другие участники Pussy Riot — Петр Верзилов, Ольга Пахтусова и Ольга Курачева — выбежали на поле московского стадиона «Лужники» в полицейской форме. За это их оштрафовали на полторы тысячи рублей и арестовали на 15 суток.

«Сотрудники полиции работают по инструкции, у них все однотипное, все по шаблону, многократно повторяется. Поэтому они экстраполируют свою деятельность на деятельность акционистов. Но акционисты так не работают. Это просто дурновкусие какое-то, если творческий человек будет делать то же, что делал ранее», — рассуждает Гильманов о версии, что Никульшина планировала акцию на Евро-2020 в Петербурге. 

«Это немного похоже на то, что происходило со мной ровно год назад», — говорит участник Pussy Riot, издатель «Медиазоны» Петр Верзилов. В июне 2020-го Верзилова допросили в качестве свидетеля по «московскому делу» — перед этим силовики выломали дверь его квартиры кувалдой и провели там обыск. Когда издателя «Медиазоны» отпустили из полиции после допроса, на него напал провокатор; в итоге Верзилова вновь задержали и арестовали на 15 суток по статье о нецензурной брани в общественном месте. В июле стало известно, что в отношении Верзилова возбуждено уголовное дело по статье о неуведомлении о втором гражданстве из-за того, что у него есть канадский паспорт. В рамках этого дела в 2020 году у Верзилова, его матери и подруги провели девять обысков. 

«Тогда, в прошлом году, было очевидно, что существует некая мифическая утка о том, что якобы был какой-то план о проведении акции на параде Победы в Москве, которого в помине не было, — вспоминает Верзилов. — Когда сотрудники Следственного комитета проводили у меня дома обыск, они тщательно искали какие-то планы, материалы, но потом сами же сознавались в кулуарах, что им просто дали команду — и вот они проводят [следственные действия], а что на самом деле и зачем, они не очень понимают». 

Верзилов предполагает, что причиной новых задержаний также могла стать убежденность силовиков в том, что Pussy Riot готовят новую акцию. «Очевидно, у кого-то возникло представление о том, что будет какая-то акция и нужно провести массу задержаний всех известных участников Pussy Riot. При этом абсолютно не исключено, а скорее всего так и есть, что донесение, которое уходило в какие-то высокие полицейские кабинеты, могло быть выдумкой оперативников нижестоящего уровня, которые таким образом создают видимость борьбы с мифическим акционизмом», — говорит Верзилов.

Он добавляет: «Поскольку они [силовики] не утруждают себя оперативной работой, то в основном задержали тех, кто был активен на последней громкой акции, когда вывесили ЛГБТ-флаги на здании ФСБ, администрации президента и так далее». 

Верзилов утверждает, что новой акции в планах арт-группы не было. «Ряд ребят, например, делали абсолютно рутинную видеопродукцию, что-то снимали для блогов — это была абсолютно не акционистская вещь», — говорит он. 

«ФБК признан экстремистской организацией, „Открытая Россия“ уничтожена, либертарианцев разогнали. Что остается сотрудникам Центра противодействия экстремизму? Как им показать свою надобность этому режиму, как обосновать финансирование, которое им выделяется? Я считаю, что они используют такой механизм — приписывают активистам фантомную акцию, которая вообще не планировалась», — говорит адвокат Мансур Гильманов. По его словам, единственное, что делали участники Pussy Riot накануне задержания, — записывали художественный ролик, который «не имеет никакого отношения к политике».  

То, что задержания могут быть связаны с этими съемками, предполагает и Люся Штейн. «Аня Кузьминых, например, режиссер, она не из Pussy Riot. Но ее задержали как Pussy Riot. Я думаю, они [силовики] увидели, что мы ходим по городу, что-то делаем. Сопоставили, что завтра 22 июня, о чем мы просто забыли, и решили, что готовится акция», — рассуждает Штейн. Она подчеркивает, что ролик не имел никакого отношения к акционизму. «Мы его хотели продавать как NFT на американских платформах», — говорит Люся. 

Идею этого ролика придумал, по его собственным словам, продюсер и промоутер Александр Чепарухин. «Потом другие ребята разрабатывали сценарии», — добавляет он. И рассказывает, что ролик задумывался как музыкальное видео, где в центре идеи — домашний арест Марии Алехиной.

«Видео вообще не то чтобы политическое — оно о любви, о тоске человека, который находится в заточении. Там даже не было персонажей, которые символизируют российскую власть. Разве что фсиновские телефоны, которые звонят, когда ты [находясь под домашним арестом] выходишь из дома, — говорит Чепарухин. — Смысл этого видео был — показать, как тяжело такое заточение. Маше сейчас важно, чтобы люди понимали: домашний арест не лучше тюрьмы, это мучительное испытание. В тюрьме даже есть свои преимущества: там прогулки, пространство, компания. А здесь у Маши самый строгий вариант домашнего ареста — она не имеет права даже на минуту выйти и прогуляться. Если она выходит, начинает звонить этот дурацкий телефон, посылающий одновременно сигналы сотрудникам ФСИН». 

В день своего задержания Алехина, по словам Чепарухина, нарушила условия домашнего ареста и вышла из дома по двум причинам — чтобы сделать прививку против коронавируса и поучаствовать в съемках клипа (эпизод обязательно требовалось снять на открытом воздухе, объясняет продюсер). «Я поговорил с ней об опасности индийского штамма. Она всерьез обеспокоилась — впервые за всю пандемию. „Мне нужно как можно скорее вакцинироваться“ — такое от Маши я услышал впервые», — рассказывает Чепарухин.

При этом он подчеркивает, что в последнее время много общался с Алехиной и уверен: ни у нее, ни у ее друзей не было планов провести какую-либо акцию. «Какая там акция? Да, Маша не раз устраивала дерзкие и бесстрашные акции. Но в данном случае я точно знаю, что никаких акций в планах и близко не было. Маша и ее друзья ни в коем случае не хотели допустить этого ареста, и я абсолютно уверен: с полицейскими они вели себя предельно вежливо и корректно. То, что Аню [Кузьминых] просто за компанию отправили за решетку на 15 суток, — беспримесная подлость и низость. О беззаконии [в отношении остальных] я уже даже и не говорю — какие уж там могут быть надежды на „закон“ в нынешней России».

«Что легло в основу рапортов полицейских? Что сотрудники Центра „Э“ [по противодействию экстремизму] имеют информацию — притом фамилий этих сотрудников не было — о том, что Мария Алехина планирует акцию, приуроченную ко дню начала Великой Отечественной войны, и нужно ее срочно задерживать, — рассказывает „Медузе“ адвокат Ольга Карлова, защищающая Алехину, — Мы в суде заявили ходатайство об установлении этих сотрудников и их допросе. По сути, их информация послужила поводом для задержания — а у нас законодательством предусмотрено, что анонимные заявления не рассматриваются. Судья нам отказала, мы заявили отвод, она вновь отказала. Дальше все пошло по накатанной». 

Аресты, подобные недавним, по словам Карловой, с февраля 2021 года стали «обычной практикой». К человеку приезжают ночью, рассказывает адвокат, ничего не объясняя, тащат его в отделение, а потом пишут в рапорте, что он якобы оказывал сопротивление. «Соответственно, того правонарушения, по которому его изначально тащили [в полицию], нет в природе — и они просто лепят [статью] 19.3 [КоАП], — объясняет Карлова. — Задаешь вопрос: какие же это законные распоряжения, если не было правонарушения, из-за которого вы человека брали? Значит, ваши требования проследовать [в отдел] незаконны. Я это все пишу в жалобах, везде озвучиваю, но это — все равно что со стеной драться. Руки в кровь сбиваешь, все равно стена стоит». 

В целом внимание силовиков к участникам Pussy Riot Карлову не удивляет: «Я думаю, это делается, чтобы народ не забывал: даже если тебя посадили на домашний арест, ты помни, что мы тебя можем мучить еще сильнее».