Адресант сообщает о предстоящей победе молодости Один день из жизни журнала Doxa. Он начался с обысков, а закончился судебным запретом для журналистов выходить из дома и пользоваться интернетом

Утро 14 апреля у журналистов студенческого журнала Doxa началось с обысков, а уже вечером Басманный суд избрал меру пресечения в отношении Армена Арамяна, Аллы Гутниковой, Владимира Метелкина и Натальи Тышкевич. Всем им до 14 июня запрещено выходить из дома, пользоваться интернетом и другими средствами связи. Все они обвиняются в вовлечении подростков в акции протеста, связанные с Алексеем Навальным. Спецкор «Медузы» Лилия Яппарова собрала все главные детали этого дела в итоговом репортаже.

«Свою подзащитную я нашел случайно»

Выломав в шесть утра дверь в редакцию журнала Doxa, спецназ неожиданно для себя обнаружил там главреда Армена Арамяна — спящим: иногда он ночевал прямо в съемной квартире, которую студенческое медиа приспособило под офис.

Арамяна задержали на месте; силовикам, вскрывшим квартиру его матери Марины, пришлось ограничиться обыском. То же самое в те же минуты происходило дома у сотрудников Doxa Натальи Тышкевич, Владимира Метелкина и Аллы Гутниковой.

«Обыск [прошел] максимально нелепо, — рассказала Гутникова. — Такие смешные декорации: шесть утра, три девочки в пижамах, мы все заспанные и не понимаем, что делать. Куча каких-то бойцов в балаклавах — и все это очень театрально и абсурдно. Они довольно сильно давят — и важно знать свои права, четко помнить все статьи. Я минут через 15 попросила подружек налить мне валерьяночки — и стало намного лучше. А до того тряслись колени и сердце сильно билось. И мы просто болтали вот с этими чуваками в балаклавах. Про феминитивы очень долго говорили: они вообще не понимают, зачем это, но я объясняла, что язык подвижен и все меняется». 

Выпотрошив несколько пакетов с орехами и зачем-то разложив диван, силовики вынесли из редакции всю технику, в том числе микрофоны для подкастов и камеры для стримов. Адвоката «Агоры» Леонида Соловьева, который пытался попасть на следственные действия, силой вытолкал из квартиры Арамяна спецназ Росгвардии — и предложил юристу «поехать сразу в СК».

После обысков журналистов доставили в здание Следственного комитета в Техническом переулке — на допросы, куда адвокатов тоже попытались не допустить, рассказал «Медузе» защитник Аллы Гутниковой Дмитрий Захватов. «Свою подзащитную я сейчас нашел совершенно случайно — в автомобиле без опознавательных знаков у здания центрального аппарата СК, — описал „Медузе“ ситуацию Захватов, на тот момент только пытавшийся пробиться в здание. — Какой-то сотрудник стоял у пропускного пункта и просил, чтобы ему дали пропуск на задержанных. И назвал марку автомобиля — Ford Transit. Я смотрю — стоит Ford Transit. Заглядываю внутрь — там сидит Алла Гутникова».

«К счастью, успел ее проинструктировать, чтобы показаний без меня не давала, — говорит Захватов. — А сам сейчас пытаюсь попасть к ней на допрос: здесь такая пропускная система, что нужно знать личный телефон следователя — я знаю только внутренний номер, и по нему он пока не отвечает».  

«Им не победить молодость»

Причиной обысков у Doxa — независимого медиапроекта, который создали студенты и выпускники Высшей школы экономики и других вузов, — стало трехминутное видео, записанное редакцией в январе 2021 года, в дни массовых митингов в поддержку политика Алексея Навального.

Это видео выложено на ютьюбе под названием «Им не победить молодость»: журналисты объясняют, что угрозы руководства вузов отчислить студентов из-за участия в акциях в поддержку Навального незаконны, рассказывают о праве граждан на протест и призывают выражать его «любым мирным способом» — например, стать волонтером правозащитной организации или запустить независимую студенческую инициативу.

На ютьюбе ролик найти уже нельзя: видео почти сразу потребовал удалить Роскомнадзор. Следствие изучило обращение Doxa еще пристальнее — и пришло к выводу, что после начала протестов журналисты, объединенные «преступным умыслом», записали «призывы к школьникам и студентам принять участие в несогласованных публичных мероприятиях… с целью склонения двух и более несовершеннолетних… к совершению противоправных действий», следует из постановления о привлечении в качестве обвиняемого, оказавшегося в распоряжении «Медузы».

Обвинения сотрудникам студенческого медиа предъявлены по уголовной статье о вовлечении несовершеннолетних в протесты. Это дело возбуждено еще 22 января, его первым фигурантом стал соратник Навального Леонид Волков (он находится за границей) — но в течение всего февраля и марта продолжались массовые допросы подростков и молодежи в Москве, Санкт-Петербурге, Самаре, Архангельске и Тобольске.

«Всех, кто призывает к участию [в протестах], теперь будут привлекать к ответственности — власть хочет показать людям именно вот это, — считает адвокат Захватов. — Точечные репрессии, направленные на то, чтобы запугать самую активную часть общества — журналистское, студенческое сообщество».

Обвинение опирается на данные судебной лингвистической экспертизы. Особое внимание в документах обвинения, которые есть в распоряжении «Медузы», уделено вот этим словам журналистов: «Власть объявила войну молодости, но молодость — это мы, и мы обязательно победим!» «В качестве стимула адресант сообщает о предстоящей победе „молодости“, то есть прогнозирует благоприятный исход предстоящих митингов», — моментально резюмирует экспертиза. Одним из ее авторов, пишет РБК, была лингвист Альбина Глотова, которая делала заключение по делу о клевете Навального на ветерана Игната Артеменко.

«В этом ролике ни разу не звучало „Выходите, школьники, в 12:00 к Белому дому!“ — удивляется адвокат Захватов. — Там просто говорилось, что „хорошо, когда молодежь участвует в общественной жизни страны“. Но в деле есть экспертиза, которая говорит, что этими высказываниями они побуждали людей выходить на митинг. А дальше идет следственное додумывание: „Ага, ну раз всех призвали выходить на митинг, значит, и детей призвали“. Логика следствия примерно такая — как в 1937 году». 

Конфликт с Роскомнадзором

Предшествовал возникновению уголовного дела против журналистов и их конфликт с Роскомнадзором, который уже через три дня после публикации видеообращения потребовал, чтобы Doxa его удалила.

Студенческий журнал подчинился решению, но уже 1 марта обжаловал запрет Роскомнадзора в Таганском суде. Истцами стали пять сотрудников Doxa — и к четверым из них в среду, 14 апреля, пришли с обыском.

Нынешний глава Роскомнадзора Андрей Липов, как уже писала «Медуза», иногда решает конфликты с привлечением силовиков: как минимум дважды за последние годы Липов лично обращался в органы и один раз это привело к возбуждению уголовного дела.

В 2011 году бизнесмен Константин Малофеев создал «Лигу безопасного интернета» (ЛБИ) — ассоциацию по «противодействию распространению опасного контента в интернете» с целью «защиты детей». Резонансные инициативы ЛБИ часто вызывали жесткое неприятие у другого отраслевого объединения — Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК); в частности, РАЭК критиковала законодательные инициативы «Лиги».

Близкий к основателям ЛБИ Липов тогда попытался решить этот конфликт — и «пошел в Генпрокуратуру», рассказал «Медузе» бывший топ-менеджер нескольких крупных компаний в сфере связи. Еще трое близких к РАЭК собеседников «Медузы» подтвердили, что в конце 2014 — начале 2015 года Генпрокуратура по просьбе Липова проверяла РАЭК на предмет того, не является ли ассоциация «иностранным агентом». Глава Роскомнадзора тогда не ответил «Медузе» на отправленные ему вопросы.

А в конце 2019 года по заявлению Липова МВД возбудило уголовное дело в отношении одного из основоположников Рунета, бывшего замминистра связи России Алексея Солдатова, который, по версии следствия, похитил у Российского научно-исследовательского института развития общественных сетей около 490 тысяч IP-адресов и обманным путем перерегистрировал их на чешскую компанию Reliable Communications.

Однако адвокаты журналистов Doxa сомневаются, что административный спор издания с Роскомнадзором может быть связан с уголовными делами. Внести ролик студенческого журнала в реестр запрещенной информации потребовало Федеральное агентство по делам молодежи — а для Роскомнадзора блокировка была не более чем рутинным уведомлением, одним из многих, убежден представитель Аллы Гутниковой Дмитрий Захаров.

«Было какое-то распоряжение на блокирование определенной информации в сети интернет — и Роскомнадзор вынес предписание. Роскомнадзор и Росмолодежь даже не упоминаются в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, — говорит Захаров. — Я не думаю, что причиной уголовного преследования ребят стало именно оспаривание ими решения Роскомнадзора». 

Адвокат Леонид Соловьев, который представляет Армена Арамяна и ведет дело Doxa против Роскомнадзора в Таганском суде, тоже сомневается, что уголовные и административное дела могут быть связаны: «В иске Doxa истцов больше, [чем было сегодня привезено в суд], то есть совпадение там не полное».

Роскомнадзор не ответил на запрос «Медузы» к моменту публикации этой статьи. 

Запрещенное студенческое СМИ

Вечером возле Басманного суда, выбиравшего меру пресечения журналистам Doxa, собралось около сотни человек — некоторые взяли с собой плакаты, чтобы встать в одиночные пикеты; другие выстроились в цепь солидарности; одного молодого человека полиция задержала, ничего не объясняя.

Сами журналисты Doxa, оказавшись в коридорах Басманного, напряжения как будто не испытывали. В ожидании начала своих заседаний они, часто улыбаясь, фотографировались; Армен Арамян в небрежно накинутом плаще и Наталья Тышкевич, вывезенная на допрос в СК как будто прямо в домашних брюках и желтых кроксах, и вовсе казались подчеркнуто расслабленными.

Doxa много пишет о преследованиях по политическим мотивам: например, о репрессиях против студентов, вышедших на протесты зимой 2021 года («угрозы отчисления, давление руководства университета, административные и даже уголовные дела», перечисляет журнал); о последствиях митингов лета 2019-го («судов было настолько много, что профессиональные правозащитники не успевали оказывать юридическую помощь», упоминает Doxa).

Между журналистикой и правозащитой Doxa четкой границы не проводит. После жестких задержаний на митинге 27 июля 2019 года редакция открыла сбор пожертвований на оплату штрафов студентов за участие в митингах. Издание даже участвовало в создании инициативных групп в поддержку студентов Егора Жукова, Даниила Конона и Валерия Костенка, арестованных по «московскому делу».

Темы, которые Doxa поднимает в своих публикациях (незаконные отчисления, харассмент со стороны преподавателей, коррупция в приемной комиссии), не исследуются ни в одном другом вузовском СМИ. Но в декабре 2019 года журнал лишили статуса студенческой организации по решению совета фонда поддержки студенческих инициатив Высшей школы экономики. Причиной стал текст о ректоре Российского государственного социального университета Наталье Починок, где говорилось о существовании в этом вузе «фабрики фальшивых диссертаций».

Редакция тогда потеряла базовое финансирование ВШЭ — 10 тысяч рублей в год. С тех пор студенческое медиа существует на собственные средства журналистов.

В день задержания сотрудников Doxa Высшая школа экономики повторно открестилась от своих студентов и выпускников. «Мы не имеем к этому отношения. При чем тут мы? Очень просим без нашего участия. Вы знаете, что с декабря 2019 года Doxa не является студенческим медиа Вышки — это все, что мы можем сказать», — сказал изданию «Подъем» пресс-секретарь ВШЭ Андрей Лавров.

Всем журналистам Doxa избрали меру пресечения, очень похожую на домашний арест: запрет выходить из дома, ограничения на использование средств связи и на общение с людьми.

Первой с решением из зала суда вышла Алла Гутникова. Неуверенно улыбнувшись, журналистка спросила: «Все? Я могу просто ехать домой?»

Перед тем, как покинуть суд, Гутникова крепко обняла Тышкевич; на улице журналистка прошла сквозь человеческий коридор: многие вскинули руки, чтобы дать ей пять. 

«Простите, я правда немного устала, потому что мы еще почти не ели, — сказала Гутникова, оказавшись в окружении журналистов. — Мы очень поддерживали друг друга, пытались читать книжки, которые у нас с собой были. У меня был с собой [философ Жак] Деррида, но оказалось, что не очень получается читать в таких условиях: слова путаются. Еще у меня есть с собой в рюкзаке банка варенья, но все это время не было ложки, так что нужно найти ложку, чтобы съесть варенье. Россия будет свободной, все будет хорошо».