Реальный срок за выразительные брови Математик Азат Мифтахов получил шесть лет по делу о нападении на офис «Единой России» — хотя пострадало только разбитое окно. Репортаж Кристины Сафоновой

Головинский районный суд Москвы приговорил математика и анархиста Азата Мифтахова к шести годам колонии общего режима по делу о нападении на офис «Единой России». Еще двое обвиняемых — Елена Горбань и Андрей Ейкин — признали вину и получили условные сроки. Мифтахов, в отличие от них, виновным себя не считает — а обвинение против него во многом строилось на показаниях засекреченного свидетеля, который якобы узнал математика по его бровям. О финале процесса рассказывает спецкор «Медузы» Кристина Сафонова.

«Вам никто не разрешал брать с собой вещи!» — звучит недовольный голос пристава, когда в полдень на пороге зала Головинского суда появляется Елена Горбань.

Горбань — одна из подсудимых по «делу о разбитом окне» в офисе «Единой России». Невысокая и худая, сгибаясь под тяжестью баула, девушка все же проходит в зал и ставит сумку на пол. Выпрямившись, Горбань оглядывает немногочисленных людей в зале и останавливает взгляд на женщине средних лет с короткими черными волосами. Это Гульнур Хусаинова, мать другого фигуранта дела — математика Азата Мифтахова.

Правозащитные организации признали Мифтахова политзаключенным, в его поддержку выступили ученые со всего мира (включая известного лингвиста Ноама Хомского), а петицию с требованием освободить Азата подписали около 90 тысяч человек. 

Горбань улыбается, достает из баула красную боксерскую перчатку и, не обращая внимания на замечания пристава, передает ее Хусаиновой. Символ такого жеста девушка никак не поясняет, но пристава он все равно очень смущает. «Это что такое? Это неразрешенный предмет!» — переходя на крик, возмущается он. И забирает перчатку, угрожая матери Мифтахова административной ответственностью. А затем вплотную подходит к Горбань и (уже на «ты») требует унести вещи в коридор.

В ответ Горбань тоже кричит, но ее адвокат Никита Таранищенко все-таки уговаривает девушку унести баул. Пристав — уже спокойным голосом, как будто оправдываясь, — жалуется в сторону журналистов, что в зале суда опять «устроили клоунаду».

В зале Горбань занимает место на скамье рядом с короткостриженым молодым человеком в черно-белой олимпийке и джинсах — это последний подсудимый по делу, антифашист Андрей Ейкин. В ожидании приговора он сидит, опустив голову, почти без движения.

Ейкин и Горбань с самого начала процесса не отрицали, что 31 января 2018 года участвовали в акции на севере Москвы. Они рассказали, что поздно вечером вместе с четырьмя левыми активистами приехали на Онежскую улицу и разделились на группы. Горбань, Ейкин и их общий знакомый Алексей Кобаидзе пошли к местному офису «Единой России» (он расположен в жилом доме), а остальные были неподалеку «на подстраховке». По словам обвиняемых, Горбань разбила окно офиса молотком, Кобаидзе забросил внутрь дымовую шашку, а Ейкин снял все это на видео. При нападении никто не пострадал, официально ущерб партии составил 48 тысяч рублей — столько стоила замена оконной рамы.

Задержали активистов не сразу. К августу 2018-го следователи смогли установить четырех предполагаемых участников акции, но уже в сентябре дело приостановили «до появления реальной возможности участия подозреваемых в деле». Возобновили его только в начале февраля 2019-го. К тому времени двое потенциальных обвиняемых — Алексей Кобаидзе и анархист Святослав Речкалов — уехали из России, а обвинение переквалифицировали с вандализма на более тяжкую статью — хулиганство. Тогда же в деле появился новый подозреваемый — студент-математик Азат Мифтахов. До этого его пытались обвинить по другому делу — об изготовлении взрывного устройства, найденного в Балашихе. Мифтахова дважды пытались арестовать по этому делу, но суд посчитал доказательства недостаточными.

В зал суда Мифтахов заходит под конвоем. Его руки сцеплены за спиной наручниками, но ему удается приподнять ладонь и помахать матери. Наручники с него не снимают даже внутри «аквариума», в котором математик будет дожидаться приговора. 

Азату Мифтахову 27 лет. Он — теперь уже бывший — аспирант МГУ. Невысокий, худой, в темно-синей кофте и штанах. Очки в прямоугольной оправе, длинная русая челка спадает на лицо. Его внешность едва ли можно назвать выразительной. Однако засекреченный свидетель обвинения под псевдонимом Андрей Петров посчитал иначе. Спустя год после нападения на офис «Единой России» Петров якобы без труда опознал математика, объясняя полиции, что его выразительные брови «очень хорошо запоминаются». Мифтахов, по его словам, не просто участвовал в нападении на офис «Единой России», но и руководил другими участниками акции. При этом больше никого из участников свидетель описать не смог. Подтвердить показания в суде тоже — как выяснилось на одном из заседаний, Петров умер во время процесса.

Сам Мифтахов на протяжении всего процесса отрицает вину — и связывает преследование со своими анархистскими взглядами. Горбань и Ейкин также настаивают, что возле офиса «Единой России» его не было.

Фигуранты дела рассказывали, что у них пытались выбить признательные показания. Например, уехавший из России Святослав Речкалов говорил, что силовики под пытками вынудили его признаться в том, что он — лидер левого движения «Народная самооборона», которое органы связывают с терактом у здания ФСБ в Архангельске, произошедшим в 2018 году.

Азат Мифтахов тоже рассказывал о насилии со стороны полицейских. По его словам, его били; ему угрожали шуруповертом, требуя дать признательные показания. След от шуруповерта на груди и синяк на ухе Мифтахова позже зафиксировали его адвокат и члены Общественной наблюдательной комиссии. Но Следственный комитет не стал возбуждать уголовное дело о применении насилия. 

Лист с приговором в руках судьи Сергея Базарова трясется. Он прерывается и просит секретаря открыть окно, хотя одно уже нараспашку и в помещении холодно. Тяжело дыша, судья объявляет, что Горбань, Ейкин и Мифтахов признаны виновными в хулиганстве — а именно в «явном нарушении общественного порядка, выражающем явное неуважение к обществу».

Подсудимые, читает дальше судья, совершили преступление «с применением предметов, использованных в качестве оружия» (это молоток и дымовая шашка), «по мотивам политической ненависти» (так как пострадал офис «Единой России»), а также «группой лиц по предварительному сговору».

Кроме того, суд пришел к выводу, что Горбань, Ейкин и Мифтахов были членами «Народной самообороны», которая «использует акты вандализма и хулиганские действия, нападения на административные здания и госучреждения с целью дестабилизации социально-политической обстановки в России» (все трое подсудимых отрицали активное участие в деятельности движения). 

Мифтахов на судью почти не смотрит, улыбаясь матери. Овчарка конвоиров, расположившаяся на полу рядом с «аквариумом», время от времени тяжело вздыхает. Судья Базаров достает из кармана мантии синий платок, вытирает лоб и губы, трясущейся рукой берет другой лист и зачитывает, что виновность подсудимых подтверждают доказательства по делу.

Среди них выделяются показания засекреченных свидетелей. Помимо Петрова в деле есть еще один — это человек под псевдонимом Караульный. Он рассказывал, что когда-то интересовался «Народной самообороной» — и на одной из встреч ее участников познакомился с Мифтаховым. Тот, по его словам, «высказывался о своей неприязни к государству» и призывал к радикальным акциям, «в ходе которых [предлагал] применять в отношении административных зданий коктейли Молотова, дымовые шашки и так далее». Более того, участвовал в тренировках анархистов, «где отрабатывались приемы против сотрудников полиции». 

Пока судья продолжает читать приговор, один из полицейских в зале жестом подзывает Мифтахова к окошку «аквариума». Тот подходит, но явно не понимает, чего от него хотят. Тогда сотрудник хлопает его по плечу, зовет сослуживца, отпирает клетку — и проверяет, по-прежнему ли застегнуты наручники на Мифтахове.

Судья Базаров, все еще тяжело дыша и обливаясь потом, перечисляет протоколы осмотра предметов, рапорты и акты. Значительные паузы он делает, только когда доходит до описания поста с видеозаписью акции, где зафиксировано нападение на офис «Единой России», на странице «Народной самообороны» в соцсетях («Народная самооборона» публиковала отчеты об акциях любых левых активистов). «За масками КПРФ, ЛДПР, „Справедливой России“ спрятались жирные буржуйные морды — представители „Едра“», — читает судья, вытирая лоб платком. Собака конвоиров громко вздыхает.

Однако у подсудимых, продолжает судья Базаров, есть смягчающие обстоятельства: например, на момент нападения на офис партии у них не было судимостей. Кроме того, Горбань занимается благотворительностью и частично признала вину (она отрицает, что у нее был мотив «политической ненависти»). А Ейкин полностью раскаялся в содеянном, частично возместил нанесенный «Единой России» ущерб и помогает родителям.

Однако следом Сергей Базаров называет сроки — и они полностью совпадают с тем, что запросила прокуратура. Четыре года условно для Горбань, два года условно для Ейкина. Для Мифтахова, не признавшего вину, — шесть лет колонии общего режима.

С улицы доносятся крики. Если неделю назад, когда изначально планировалось огласить приговор по «делу о разбитом окне», у Головинского суда собралось несколько сотен человек, то в этот понедельник их порядка 100-150 (не считая представителей СМИ). В здание активистов не пустили, и они остались на холоде — в окружении специально привезенных металлических ограждений и сотрудников полиции. Без задержаний не обходится: в отделение увозят семь человек. Правда, вскоре их отпускают без составления протоколов. 

Услышав приговор, Мифтахов продолжает улыбаться матери. Подойти к стеклянной клетке ей не дает пристав. Когда Азата уводит конвой, его мать успевает передать привет от кого-то из знакомых. Мифтахов в ответ старается улыбаться и тихим голосом просит тоже передать всем привет. А затем скрывается за спинами конвоиров.

У здания суда адвоката Мифтахова Светлану Сидоркину окружают журналисты. В ответ на вопрос, почему ее подзащитному назначен такой приговор, она перечисляет: «Потому что вину не признал, потому что дело считают политически мотивированным. Конечно, тут сыграло роль то, что у него не погашена судимость по 318-й». 

Сидоркина говорит, что будет оспаривать приговор. Но тут же признается, что «особых иллюзий» у нее нет и по поводу апелляции. Однако она намерена пройти все инстанции, в том числе Европейский суд по правам человека.

Более того, уже осужденному Мифтахову грозит еще одно уголовное дело. Анархиста снова подозревают в изготовлении взрывчатки, найденной в Балашихе в апреле 2019 года.