В Москве начался суд над полицейскими по делу Голунова. Теперь мы знаем куда подробнее, как задерживали и били спецкора «Медузы» — и как именно ему подкинули наркотики

В четверг, 24 декабря, Мосгорсуд наконец начал рассматривать по существу дело в отношении оперативников УВД по Западному административному округу столицы, которые летом 2019 года незаконно задержали спецкора «Медузы» Ивана Голунова — и подбросили ему наркотики. Фигуранты дела Голунова — Игорь Ляховец, Акбар Сергалиев, Роман Феофанов, Денис Коновалов и Максим Уметбаев — обвиняются по нескольким статьям: в превышении должностных полномочий в составе организованной группы, фальсификации результатов оперативно-розыскных мероприятий и незаконном обороте наркотиков. Прокурор прочитала обвинительное заключение, из которого выяснились многие детали работы оперативников; спецкор «Медузы» Анастасия Якорева рассказывает об этом судебном заседании.

Заседание по делу Ивана Голунова назначено в Мосгорсуде на 11 утра и как обычно задерживается. Примерно два десятка журналистов ждут начала, но особо не рассчитывают на успех: суд уже дважды переносился из-за адвокатов бывшего начальника отдела по контролю за оборотом наркотиков УВД по Западному административному округу (ЗАО) Игоря Ляховца. Его защитника Алексея Коврижкина лишили адвокатского статуса из-за обвинений в провокации следователей, а заключать соглашение с новым адвокатом Ляховец не стал. 

Слушание начинается в начале первого. В стеклянном «аквариуме» для обвиняемых — Роман Феофанов, Акбар Сергалиев, Максим Уметбаев и их бывший начальник Игорь Ляховец. Он сидит ближе всех к стеклу, поэтому его хорошо видно: в СИЗО он отрастил волосы и стал похож на героя фильма «Три мушкетера». 

Другой его бывший подчиненный Денис Коновалов — тоже фигурант дела — сидит в зале на скамейке. Он признал вину и дал показания на Ляховца, суд отпустил его под домашний арест. 

Спецкора «Медузы» Ивана Голунова от слушателей отделяют двое полицейских в зеленой форме; на журналисте — громоздкий бронежилет, выпирающий из-под синего свитера. 

В зал заходит судья Сергей Груздев. Он молод, с модной стрижкой; на его счету уже несколько громких дел — например, дело бывшего генерала Александра Дрыманова и еще нескольких сотрудников Следственного комитета России, получивших взятку от «вора в законе» Захария Калашова после перестрелки у ресторана Elements. Груздев приговорил Дрыманова к 12 годам строгого режима.

Кажется, что Груздев раздражен постоянными переносами слушаний, но ведет себя подчеркнуто вежливо и предупредительно. Он объявляет Ляховцу, что его будет защищать адвокат по назначению — Шамиль Фейзрахманов. Ляховец не возражает, но просит еще одного защитника, собственную жену Марину Ляховец. Она тоже в зале — невысокая белокурая женщина, все время ловит взгляд мужа. Как недавно выяснилось из материалов дела, Марина Ляховец оплачивала адвокатов другим обвиняемым и предлагала деньги их родственникам, в том числе жене Дениса Коновалова, чтобы он делал «что [ему] положено делать». Если суд разрешит Марине Ляховец быть защитником мужа, она сможет приходить к нему на свидания в СИЗО. Но Груздев отказывает Ляховцу в его ходатайстве. 

— Вас ведь не лишили возможности общаться с супругой, ей могут быть предоставлены свидания в СИЗО, телефонные разговоры тоже никто не отменял, — утешает судья Ляховца. 

— Есть определенная проблема: я содержусь в «Лефортово», там особые условия, у нас с марта нет свиданий с родственниками, и телефонный звонок даже после разрешения — это месяц в очереди, — тут же начинает жаловаться Ляховец.

— Я бы с удовольствием помог вам с решением этих вопросов, но это не мои функции, — останавливает его Груздев и просит прокурора зачитать обвинительное заключение. 

Прокурор Татьяна Паршинцева выходит к кафедре и приступает к чтению. Читает она больше часа: в обвинительном заключении впервые подробно изложены все события 6 июня 2019 года, когда Голунова задержали оперативники УВД по ЗАО, а также предыдущих месяцев, в течение которых готовилось это задержание. 

Как следует из обвинительного заключения, в марте 2019 года, находясь на территории московского СИЗО № 3, Ляховец «ввел в заблуждение» старшего оперуполномоченного Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Владимира Матвеева, который «был заинтересован в повышении показателей работы». Ляховец предоставил Матвееву «заведомо ложную информацию» о том, что «некий Иван» распространяет наркотики в ночных клубах «Микс» и «Магадан» на Кутузовском проспекте в Москве; при этом Ляховец имел в виду журналиста «Медузы» Голунова. На тот момент у Ляховца был его номер телефона, но не было других нужных данных.

Матвеев, «поверивший Ляховцу», оформил эту информацию и отправил самому же Ляховцу в УВД по ЗАО в виде «инициативного сообщения». Ляховец это сообщение получил и начал по нему оперативную проверку. 

В апреле Ляховец отправил по почте сфальсифицированный запрос в «Яндекс.Такси»: в запросе содержались недостоверные сведения о некоем преступлении, в связи с которыми он направлялся. С помощью «Яндекса» Ляховец выяснил, где живет Голунов. С 3 по 6 июня за Голуновым наблюдали оперативники Коновалов, Сергалиев и Феофанов. Голунов не делал ничего противозаконного, тем не менее 6 июня Ляховец дал Коновалову, Сергалиеву, Уметбаеву и Феофанову указание задержать Голунова, подбросить ему наркотики и затем изъять их в ходе личного досмотра. А потом обследовать его квартиру, подложив туда весы и наркотики, и затем их тоже изъять. 

Выполняя эти указания, в тот же день полицейские приехали на служебном автомобиле к дому на Петровском бульваре, где находился Голунов. С собой у них было «незаконно приобретенное наркотическое средство — вещество, содержащее в своем составе производное N-метилэфедрона, общей массой 7,18 г, упакованное в пять свертков, обмотанных изолентой желто-зеленого цвета, находившихся в полимерном пакете». 

Сергалиев сидел за рулем и ждал в машине; Коновалов и Феофанов задержали Голунова, надели на него наручники, после чего Коновалов засунул наркотики в рюкзак Голунова. 

На место задержания приехал сам Ляховец, и Голунова отвезли в УВД по ЗАО, не позволив ему связаться ни с родственниками, ни с адвокатами. В отделении Феофанов составил протокол изъятия наркотиков из личных вещей Голунова в присутствии понятых Кузнецова и Бокарева, которые на самом деле были знакомыми оперативников. 

После этого Ляховец от имени Сергалиева написал рапорт об изъятии наркотиков, и этот рапорт потом стал основой для возбуждения уголовного дела. 

С 15 до 18 часов того же дня Голунов продолжал находиться в УВД. В это время Уметбаев, несмотря на то, что журналист был в наручниках и не мог сопротивляться, не менее одного раза ударил его кулаком в лицо.

Позднее Сергалиев и Феофанов повезли Голунова на медицинское освидетельствование в Московский научно-практический центр наркологии. В кабинете Феофанов «применил к Голунову удушающий прием», а Сергалиев в это время держал Голунова за руки. 

На лестничной площадке Сергалиев не менее двух раз ударил кулаком по руке Голунова, а Феофанов — не менее раза; Голунов при этом хватался за перила лестницы. После этого они взяли его за руки и за ноги и потащили по лестнице, «причинив Голунову телесные повреждения». 

Прокурор монотонно перечисляет их: «Телесные повреждения в виде кровоподтеков и ссадин задней поверхности грудной клетки слева по лопаточной линии, кровоподтека левой боковой поверхности шеи, множественных ссадин передней поверхности грудной клетки слева, гематомы затылочной области слева, гематомы левой скуловой области, гематомы левой орбитальной области, гематомы средней трети правого бедра, которые не причинили вреда здоровью».

С восьми до девяти вечера Коновалов, Сергалиев, Уметбаев и Феофанов приехали к Голунову домой, взяв с собой 5,42 грамма кокаина, упакованного в три полимерных пакета, и 0,37 грамма производного N-метилэфедрона, а также электронные весы со следами наркотиков. В квартире Коновалов положил все это в комнате на шкаф, пока Уметбаев, Феофанов и Сергалиев держали Голунова и отвлекали понятых — а потом весы и наркотики изъяли в присутствии понятых. Затем следователь следственного управления УВД по ЗАО, «добросовестно заблуждаясь», вынес постановление о возбуждении в отношении Голунова уголовного дела — о покушении на незаконный сбыт наркотиков в крупном размере (в случае с кокаином пять граммов — это уже крупный размер).

«Указанные действия Ляховца и его соучастников повлекли нарушение интересов общества и государства, выразившееся в подрыве авторитета государственной власти, дискредитации органов внутренних дел Российской Федерации, создании негативного общественного мнения о сотрудниках полиции», — заключает обвинитель и начинает читать все заново, уже для обоснования обвинений по другой статье — о фальсификации результатов оперативно-розыскной деятельности. Но судья просит ее не читать одно и то же несколько раз, и она ограничивается перечислением статей обвинения.

При этом главный мотив Ляховца, как следует из заключения, — «заинтересованность в продвижении по службе, получении наград и материальных поощрений, повышении показателей выявленных и раскрытых преступлений».

Пока прокурор читает, Ляховец много смеется и в целом выглядит довольно жизнерадостным. Остальные обвиняемые куда более мрачны. 

После того, как прокурор заканчивает читать, судья Груздев просит обвиняемых «высказать свое отношение к обвинительному заключению». 

Ляховец заявляет, что ему непонятно, в чем и почему его обвиняют. Виновным он себя не признает. «Обвинение состоит просто из перечисления событий, это просто выводы из контекста, из обстоятельств, они не дают основания обвинять нас в столь тяжких составах, — говорит Ляховец. — Объективных доказательств нет. Только момент нанесения пощечины (видимо, имеется в виду удар Уметбаева кулаком в лицо Голунову — прим. „Медузы“), я там не присутствовал, но думаю, что причиной было его [Голунова] вызывающее поведение. Обвинение — это просто полет фантазии». 

Судья останавливает его и говорит, что оценка доказательств — в другой стадии судебного заседания. 

Следующим высказывается Сергалиев: он тоже не согласен с обвинением и не признает свою вину: «Ни в какую преступную группу я не вступал, я пришел служить в полицию, я контракт подписал — значит, в ОПГ [организованную преступную группу] вступил? Я просто принимал участие в ОРМ [оперативно-розыскных мероприятиях]. Я вообще не понимаю, что значит формулировка: Коновалов подложил, а мы имитировали законные действия. Может, мы не имитировали? Мое здесь нахождение незаконно — так же, как и возбуждение дела в отношении меня». 

Феофанов тоже не признает вину, но в объяснения не вдается. Уметбаев из перечисленного в обвинении согласен признать только «пощечину». 

Единственный, кто полностью признает свою вину, — это по-прежнему Денис Коновалов.

Прокурор просит начать допрос Ивана Голунова, но Сергалиев возражает и просит сначала исследовать видео, «чтобы потерпевший освежил память». Однако по просьбе прокурора судья все-таки решает начать с допроса Голунова. Адвокат «Правозащиты Открытки» Сергей Бадамшин, представляющий интересы Голунова, просит назначить допрос на другой день — чтобы приступить к нему с утра и уложиться в один день, без больших перерывов. «Я согласен с вами», — кивает судья. 

Новое заседание, на котором состоится допрос Ивана Голунова, назначено на 12 января 2021 года.