Цена на нефть выросла, а доллар снова под 80. Что происходит? Это дно или рублю еще есть куда падать?

Российский рубль продолжает падать. Доллар стоит почти 79 рублей — больше было только в марте 2020 года, когда баррель нефти, от цены которого раньше стабильно зависел курс, стоил 25 долларов; сейчас же он стоит больше 40. В середине сентября курс доллара был на четыре рубля ниже. Падение российской валюты — следствие совпадения разных неблагоприятных факторов, как внешних, так и внутренних. И, вероятно, 79 рублей за доллар и 93 рубля за евро — это еще не предел, считают экономисты. 

Если нефть не падает, то почему обрушился рубль? И кому это выгодно?

Весь июнь рубль держался в коридоре 68-70, а устойчивое снижение началось с июля. Казалось, для этого не было видимых причин: 

• Цена на нефть восстановилась после снижения до исторических минимумов весной.
• Эпидемия коронавируса пошла на спад как в России, так и в странах Европы и в Китае, которые являются ее главными торговыми партнерами.

Падение курса произошло из-за того, что у инвесторов оказалось слишком много рублей, которые они хотели бы обменять на доллары и евро, а самой валюты при этом не хватало. Причина — сделка с Организацией стран — экспортеров нефти (ОПЕК). России пришлось пойти на нее именно ради восстановления цен на топливо. Но оно было достигнуто с помощью рекордного снижения добычи (и экспорта) нефти. В результате поступление валюты в страну резко упало. 

От снижения добычи и экспорта нефти пострадали федеральный бюджет и нефтяные компании — их доходы критически зависят от объемов добычи. Экспортеры получают выручку в валюте, а тратят в России рубли. Чем дешевле рубль, тем ниже их расходы. Покрыть часть убытков как раз помогла девальвация рубля.

Бюджет значительную часть своих доходов получает от налогообложения тех же экспортеров нефти и газа, а большая часть его расходов — тоже рублевая. Из-за «коронакризиса» возник дефицит (он прогнозируется в четыре триллиона рублей), который сокращает обесценение рубля.

Часть валюты откладывается в бюджетный резерв (Фонд национального благосостояния, ФНБ), который можно тратить на покрытие дефицита в случае, если цена на нефть упадет ниже 42 долларов за баррель, — и на государственные инвестиции, когда размер ФНБ вырастет до уровня 7% ВВП. Благодаря падению курса рубля и несмотря на кризис, потребовавший от бюджета дополнительных расходов, объем ФНБ в 2020 году не только не снизился, но даже вырос. 

Таким образом, правительство сохранило возможность потратить огромные деньги на инвестиции; по его планам, именно они позволят ускорить рост экономики в будущем (хотя многие экономисты сомневаются, что этот план принесет успех). Ради госинвестиций в будущем правительство готово повышать налоги и сокращать расходы сейчас.

То есть снижение курса рубля было запланированным?

Властям не пришлось предпринимать больших усилий для снижения курса — достаточно было ограничить продажу валюты на рынке. В июне ее сократил Минфин, а 24 июля председатель Центробанка Эльвира Набиуллина сообщила, что ЦБ со своей стороны ограничит продажу валюты, вырученной от сделки с правительством: оно купило у ЦБ его долю в Сбербанке.

Центробанк был не против снижения стоимости рубля, потому что она позволяет сдерживать восстановление импорта (в том числе «импорта услуг», то есть выездного туризма, который до закрытия границ из-за эпидемии уводил из страны 30 миллиардов долларов ежегодно). Это важно в условиях падения экспорта — так платежный баланс в стране остается положительным даже несмотря на резкое снижение экспорта нефти.

Получается, что за благополучие экспортеров сырья и бюджета платят потребители импорта. А это обрабатывающие компании (им нужно покупать иностранное оборудование) и население, которое в итоге платит дороже и за отечественную продукцию, поскольку она не испытывает конкуренции со стороны иностранной.

Наконец, обесценение рубля разогнали выплаты дивидендов крупных компаний (прежде всего, с госучастием) за 2019 год. Они должны были состояться еще весной, но были перенесены на лето и осень из-за эпидемии. Инвесторы в условиях неопределенности, связанной с коронавирусом и внешнеполитическими рисками, предпочитают на рубли, полученные в виде дивидендов, покупать евро и доллары.

Почему сейчас падение рубля ускорилось?

Все вышеизложенные причины были умножены на риски, связанные со второй волной эпидемии коронавируса в России и Европе, а также на угрозы введения новых санкций США и ЕС, связанных с кризисом в Белоруссии и отравлением Алексея Навального.

• Угроза новых санкций уже не в первый раз приводит к падению рубля «на ровном месте». Так было в августе и сентябре 2018 года, когда обсуждался очередной пакет американских санкций. Центробанк, который тогда покупал валюту (на фоне высоких цен на нефть), был вынужден ограничить эти операции, чтобы поддержать рубль.
• Вторая волна эпидемии в Европе вновь повлияла на нефтяные цены. Инвесторы опасаются, что спрос на топливо в мире опять катастрофически упадет, как это уже было весной. Тогда цены не удержит и ужесточение сделки ОПЕК+ (согласно ей, добыча будет постепенно расти, следующее повышение должно состояться в январе).
• В ситуации, когда эпидемия угрожает снова обрушить экономики разных стран мира, инвесторы отказываются от рисков. На практике это выливается в продажи активов развивающихся стран, к которым относится и Россия. В сентябре упал не только рубль, но и другие «развивающиеся валюты» — от бразильского реала до турецкой лиры.
• На рынке стало еще больше рублей: Сбербанк в сентябре решил заплатить акционерам 50% своей прибыли за 2019 год — или 422 миллиарда рублей.

И что будет дальше?

Центробанк и правительство решили, что бездействие на валютном рынке, которое подстегивало падение курса, более нецелесообразно. Дело в том, что ослабление рубля увеличивает инфляционные ожидания. До сих пор риска повышения темпов инфляции не было — наоборот, из-за «коронакризиса», сопровождавшегося падением спроса, инфляция опасно снижалась.

Однако теперь Центробанк, главной обязанностью которого является контроль за темпами роста цен, фиксирует повышение инфляционных ожиданий. В результате цены могут вырасти в самый неподходящий момент, когда через какое-то время экономика восстановится после эпидемии. Чтобы этого избежать, Центробанк в сентябре принял решение не снижать — впервые с начала эпидемии — ключевую ставку. С помощью ставки Центробанк регулирует стоимость денег, а, следовательно, и темп роста цен. Ставка снижается, когда нужно увеличить спрос на товары и услуги. Когда нужно снизить темпы инфляции, ставку поднимают (из-за чего растет стоимость денег).

С 1 октября Центробанк возобновит дополнительные (сверх бюджетного правила) продажи валюты — все из тех же денег, полученных от продажи Сбербанка. До конца года будет продано два миллиарда долларов. Кроме того, власти достали из своего арсенала инструмент, который использовался во время кризиса 2016 года: они указали госкомпаниям (прежде всего это касается экспортеров сырья), что те должны ограничить свои запасы валюты. Это означает, что им придется продавать большую часть валютной выручки на бирже.

Однако, как считают экономисты, этого будет недостаточно, чтобы сдержать падение рубля в ближайшие месяцы. Все угрозы и риски остаются в силе. Вторая волна коронавируса только начинается, а после президентских выборов в США в ноябре угроза введения санкций против России только возрастет, написал экономист Citigroup Иван Чакаров, который предсказал нынешнее падение рубля еще летом. Если будет реализована вся «премия за риск», связанная с российским рублем, доллар будет стоить больше, чем в марте, то есть 80 рублей и более. Однако есть и хорошая новость: без этой премии — то есть исходя из цен на нефть и состояния платежного баланса — курс не должен превышать 67 рублей за доллар, пишет Чакаров. Это может привести к укреплению рубля в будущем, когда (и если) эти риски исчезнут.