«Весь синий, весь избит» Власти Беларуси обвинили сотрудника «Открытой России» Артема Важенкова в участии в беспорядках, но внезапно освободили через пять дней после жесткого задержания. Рассказываем, как это было

Говоря в пятницу 14 августа 2020 года о «понаехавших» в Беларусь иностранцах — в том числе «с этой «Открытой России»» — Александр Лукашенко, скорее всего, имел в виду россиянина Артема Важенкова, активиста «Открытой России». Государственные СМИ Беларуси еще 11 августа называли его «задержанным провокатором». «Медуза» рассказывает, что на самом деле делал в Минске Важенков, ставший подозреваемым по статье белорусского УК 293.2 (участие в массовых беспорядках) и освобожденный 15 августа.

«Яркие события»

23-летний Игорь Рогов и 38-летний Артем Важенков приехали в Минск за день до выборов президента Беларуси, 8 августа 2020 года. Они собирались, рассказывает Рогов в беседе с «Медузой», наблюдать за выборами — сам он был наблюдателем на выборах от «Открытой России» в Мордовии, а Важенков, входивший в федеральный совет «Открытки», следил за выборами почти десять лет. Границу с Беларусью они пересекли на автобусе по путевкам на санаторно-курортное лечение — по-другому, объясняет Рогов, попасть в страну было невозможно. Заселившись в снятую через Airbnb квартиру, они на следующий день пошли к избирательным участкам — общаться с людьми. 10 августа Рогов и Важенков пропали.

«Мы не ждали неприятностей, мы все делали максимально открыто. — рассказывает «Медузе» координатор «Открытой России» Андрей Пивоваров. — Мы из России видим, что в Белоруссии яркие события. У Артема Важенкова, у меня, у Игоря Рогова довольно большой опыт наблюдения [за выборами] и такие события, которые происходили в Белоруссии, не могли не вызвать у нас интерес. Мы пытались подать документы как наблюдатели через МИД Белоруссии — там была специальная форма, но ответа не было, хотя мы подали все в установленный законом срок и пытались получить согласование».

Шестеро наблюдателей «Открытой России» поехали в Беларусь разными путями. Из шестерых до Минска добрались трое: Андрея Пивоварова задержали на белорусской границе российские пограничники. У двух других наблюдателей — петербуржцев Александра Федосеева и Даниила Потапова — белорусские пограничники порвали паспорта. 

Помимо Важенкова и Рогова, в Минск удалось попасть только Владимиру Жилкину — координатору «Открытой России» в Тамбове.

«Мы приехали, вместе поужинали и разошлись. На следующий день я брал интервью у наблюдателей, которые были на участках, общался с жителями Минска — и с теми, кто за Лукашенко, и с теми, кто против. Из каких-то случайных разговоров я понимал, что люди собираются голосовать протестно — то есть нельзя сказать, что все они были поклонниками Тихановской. Это было то, что у нас называется «умным голосованием» — то есть, за альтернативу Лукашенко. Людей, которые собирались голосовать против всех, было не так уж и много», — вспоминает в беседе с «Медузой» Жилкин.

Рогов и Важенков тоже ходили к избирательным участкам. У них было полное право наблюдать за выборами, убежден Андрей Пивоваров. «Они с Роговым делали трансляцию, вели ее открыто, без вранья рассказывали о том, что происходит», — говорит он.

У Рогова и Важенкова был один телефон на двоих, и Жилкин периодически на него звонил.

«Мы договаривались встретиться на следующий день после выборов. С Артемом я в последний раз говорил 10 августа в районе восьми часов вечера. Голос у него был спокойный, трезвый. Он был дома. Такая ситуация кругом, мы все понимали, что надо сохранять адекватность и трезвый рассудок. Решили встретиться позже. Я был в районе [станции метро] «Немиги», потом оттуда дошел до «Пушкинской». Позвонил Артему еще раз, там уже длинные гудки. Я подумал, что потерял ребят в толпе. Звонил всю ночь, но никто не отвечал».

Последнее сообщение от Рогова и Важенкова в общем чате не вызывало тревоги. «Игорь Рогов писал, что все классно, на улицах много людей, все друг другу помогают», — рассказывает Пивоваров. Но утром 11 августа по их телефону Жилкину уже ответил незнакомый мужчина.

На записи этого звонка, выложенной Жилкиным в его телеграм-канал, разговор с незнакомым мужчиной звучит так:

Обращаться за помощью ему было не к кому, вспоминает Жилкин. Все белорусские контакты были обрублены, люди не выходили на связь. Многие, вспоминает он, перестали общаться уже в день выборов — так, перестала отвечать на звонки знакомая Артема из объединенного штаба оппозиции, с которой он созванивался по дороге в Минск. 

На последнем видео от Артема, дошедшим в общий чат уже после его задержания, Важенков идет по улице, снимая, как омоновцы хватают обычных людей.

С понедельника телефон Рогова и Важенкова был выключен. Во вторник Пивоваров из «Открытой России» поехал в посольство Беларуси и в МИД. Когда он вышел после этих встреч, одно из белорусских государственных СМИ уже показало сюжет под названием «Видео задержания провокаторов».

Нашли «провокаторов»

Важенков и Рогов попали на видеоролик, опубликованный государственным информационным агентством «Белта». На этом видео несколько человек лежат лицом вниз у забора. Затем мужской голос спрашивает Артема Важенкова: «Место проживания?» Он отвечает: «Россия, город Тверь». У Важенкова на лице видны ссадины. На вопрос «Что здесь делаем?» он отвечает: Отдыхал, с туристической целью приехал в Минск». «Приехал в санаторий, сегодня отдыхал в Минске с другом», — говорит Игорь Рогов, он тоже лежит на земле лицом вниз. И добавляет, что был в санатории «Журавушка». 

Это видео было снято на территории центра изоляции правонарушителей (ЦИП) в 1-м переулке Окрестина в Минске. Съемка велась во внутреннем дворике, где люди лежали друг на друге штабелями. Рогов, освобождения которого из ЦИП добились сотрудники российского посольства, с ужасом вспоминает, что происходило с ним и Важенковым в тот вечер.

«Я в Минске собирался не только наблюдать за выборами, но и написать статью для «Новой газеты» в качестве внештатного корреспондента. В первый день получилось все как хотел — был рядом с участками, смотрел, что там происходит, какие очереди. На участок ни мне, ни Артему пройти не удалось — туда даже официальных наблюдателей не пускали, мы снимали только очереди и людей, которые собирались голосовать. На следующий день мы гуляли с Артемом вечером по улице, решили остаться в стороне от всех протестов — понимали, что там опасно, хотя нам очень хотелось поснимать. Мы вышли к вечеру в центр, пошатались — ни с того ни с сего я просто повернул голову, а ко мне уже бегут несколько сотрудников ОМОНа, я не понимаю до конца, что происходит, меня хватают, крутят, начинают избивать», — рассказывает Рогов. 

С Артемом Важенковым они увиделись в автозаке: «Я понял, что это Артема затащили в автозак только по голосу, по его крикам — а его лупили, как и меня, что есть мочи. Я сам говорил только одну фразу: «Я гражданин России, позвоните, пожалуйста, в посольство», но меня продолжали бить. Ухмылялись и говорили: «Смотрите, тут гражданин России!» И били».

Автозак привез Рогова и Важенкова в ЦИП в переулке Окрестина, где их держали на голой земле шесть часов. Рогов вспоминает: «Мест в камерах не хватало. Всю ночь мы лежали на земле, нас били и над нами издевались. У меня до сих пор пятьдесят процентов тела покрыто синяками. Черепно-мозговая травма, сильное сотрясение мозга. Нас постоянно избивали и унижали психологически — не давали ни попить, ни сходить в туалет. Воду я видел два раза — одну двухлитровую бутылку на 40 человек. Спали по очереди, уткнувшись лицами в забор». 

«Потом приехал сотрудник МИД Белоруссии, или нашего посольства, у меня уже тогда голова плохо соображала. Я встретил [журналиста «Медузы»] Максима Солопова, сотрудники нас в срочном порядке вытянули и эвакуировали. Я босиком оттуда ушел, мне потом посол ботинки купил» — так Рогов вспоминает свое освобождение вечером 11 августа.

Но Артема Важенкова сотрудники посольства забрать из ЦИП не смогли. «Я не хотел без него ехать — я знал, что он переживает то, что только что переживал я, только я могу уехать, а он — нет», — рассказывает Рогов, которого уже в Москве госпитализировали с черепно-мозговыми травмами.

Сам он признает, что его вытащили из заключения только благодаря редакционному заданию от «Новой газеты». 

Открытый человек

Уроженец Твери, юрист Артем Важенков стал гражданским активистом после выборов в Государственную Думу в 2011 году. «Я знаком с Важенковым с 2012 года. На тот момент он уже возглавлял региональное отделение нашего движения. Он мне говорил, что долгое время был предпринимателем, потом из-за общественной деятельности у него начались трудности с правоохранительными органами. У нас всегда все выборы в Тверской области с 2013 года проходят с его участием. Он участвовал в разных межрегиональных миссиях: в конце 2017 года был в Клину, где смог пресечь фальсификации при надомном голосовании» — рассказывает член совета движения «Голос» Виталий Аверин.

Опытным наблюдателем называет Важенкова и руководитель движения «Голос» Григорий Мельконьянц: «Только самые лучшие рекомендации можем ему дать. Был тренером у начинающих наблюдателей, хороший специалист. Он даже входит от нас в консультативный общественный совет при избирательной комиссии Тверской области». Мельконьянц называет Важенкова адекватным и спокойным человеком.

В Твери Важенков был хорошо известен — например, в 2015 году по его инициативе город присоединился к проекту «Последний адрес». Вместе с руководителем проекта, журналистом Сергеем Пархоменко Важенков вешал табличку о расстрелянных во времена сталинских репрессий на дом на улице Радищева. Позже, когда табличку сняли по решению городской администрации, Важенков методично и настойчиво требовал ее вернуть.

«С Артемом я знаком три года — мы вместе даже отдыхать ездили. Он очень добрый, очень открытый, с ним всегда можно проконсультироваться, поддержку найти», — рассказывает о друге Игорь Рогов.

Красная тряпка для белорусских властей

13 августа стало известно, что Важенкова назвали подозреваемым по уголовному делу по статье 293.2 белорусского уголовного кодекса — «участие в массовых беспорядках». В ИВС Минска он находился в разодранной в клочья одежде, с лицом, покрытым глубокими ссадинами. Его состояние адвокат «Правозащиты Открытки» Антон Гашинский описывал «Медузе» как «нехорошее»: «Весь синий, весь избит. Говорит, что не был на акции, шел по улице со своим знакомым, ему стало интересно, решил подойти посмотреть, потом развернулись и увидели, что кто-то за ними бежит. Удары по голове».

Если бы Важенкова признали виновным, ему бы грозило лишение свободы от трех до восьми лет. «Они отобрали его телефон, под ударами выбили пароль. Теперь любая картинка, любой перепост — и все», — переживает в разговоре с «Медузой» Рогов, когда об освобождении Артема Важенкова еще не было известно.

В субботу 15 августа судьбой Артема Важенкова озаботилась российский омбудсмен Татьяна Москалькова: как сообщает ТАСС, она попросила посла РФ в Беларуси Дмитрия Мезенцева сообщить о причинах задержания и условиях содержания Важенкова и других российских граждан. Вечером того же дня Важенкова освободили. Позднее «Правозащита Открытки» сообщила, что он уже в России.