«Мы на пике этого цинизма» Друзья и близкие конкурента Лукашенко на выборах президента Белоруссии опасаются за свою безопасность. Интервью девушки Эдуарда Бабарико

Вечером 19 июня 2020 года в Белоруссии начались протестные акции против задержания кандидата в президенты Белоруссии Виктора Бабарико и его сына Эдуарда. Власти назвали Бабарико «руководителем противоправной деятельности» в Белгазпромбанке, который Бабарико возглавлял 20 лет. «Медуза» поговорила с девушкой Эдуарда Бабарико Александрой Зверевой о том, предполагали ли отец и сын Бабарико, что их могут задержать, как она поддерживает своего молодого человека и о реакции населения Белоруссии на задержание.

— Как и когда вы узнали о задержании Виктора и Эдуарда Бабарико?

— Я узнала об этом 18 июня, первые сообщения о том, что они перестали выходить на связь, стали поступать в официальной группе в телеграме Виктора Бабарико. Они были задержаны, когда ехали сдавать последнюю часть подписей в ЦИК — не уверена, что эти подписи до комиссии доехали. Но в любом случае штаб передал достаточное количество подписей [для регистрации], это рекорд для альтернативного кандидата. До Виктора Бабарико столько подписей никто не собирал. Исключая, конечно, Александра Лукашенко, но эти подписи собираются под давлением в госструктурах, их заставляют сдавать учителей, врачей — это ни для кого не секрет.

Эдик в этот день со мной на связь не выходил: он ночевал с отцом в доме, который перешел Эдуарду по наследству от матери, там жил и его отец. С тех пор, как начались аресты менеджеров в Белгазпромбанке, друзей Виктора Бабарико, мы с Эдиком договорились, что в определенное время списываемся и он говорит мне, что все хорошо.

— Эдуард много работал в штабе своего отца?

— С самого начала. До последнего он сомневался [участвовать ли в кампании] — он жил спокойной жизнью в своем доме, утром плавал в реке, ездил на велосипеде, потом ехал на работу, вечером читал книги. Но решил, что если он этого не сделает [не примет участия в работе штаба], то себе этого не простит. Эдуард проводил в штабе по 14–15 часов в день, толком не ел, похудел, отца поддерживал как мог.

— Какова была ваша реакция на задержание?

— В штабе мне сразу сказали, что неизвестно, какими будут следующие действия [власти] — возможно, задержат меня по той же причине, что задержали друзей Виктора Бабарико, чтобы оказывать давление на него, Эдуарда. Потом я узнала, что начинают проходить обыски в жилье, которое принадлежит Эдику. Мне показалось логичным, что я начну транслировать все происходящее в своих аккаунтах в соцсетях. Я писала в инстаграм, там информации [о задержании Виктора и Эдуарда Бабарико] было гораздо меньше, чем в фейсбуке. Писала и в фейсбук, люди делятся этими постами, пока никаких действий со стороны власти ко мне не предпринималось. И будут ли они предприняты — пока непонятно.

— Как вам жилось в последние недели?

— Достаточно нервно: начались аресты в банке, расследования в компаниях, которые были клиентами банка, пошли аресты. Последние два дня были сущим кошмаром. Но я стараюсь держаться и понимаю, что паникой и драмой я никому точно не помогу.

— Были ли у Виктора Бабарико какие-то опасения по поводу выдвижения на выборах?

— Да, он изначально ожидал какой-то реакции [власти на свое выдвижение], понимал, что он под угрозой, что на него могут оказать давление и через сына. Виктор Бабарико действительно добровольно покинул свой пост в банке, он верил в свои силы, в свои идеалы, понимал, что вступает в совсем неравный бой. Изначально все были готовы к тому, что кампания не будет проходить спокойно: никто не даст спокойно собирать подписи, будут препятствовать регистрации кандидатом, — но таких масштабных действий все же никто не мог предсказать. Сам Эдуард говорил, что его арест стал бы верхом цинизма, потому что он не принимал участия в работе компаний, которых касается расследование. Сейчас, получается, мы на пике этого цинизма.

На случай своего задержания Виктор Бабарико записал обращение, где предлагает белорусам провести референдум по возвращению Конституции 1994 года, где прописано, что президент не может занимать свой пост более чем два срока, там шла речь о разделении властей. Это нормальная практика, но она отсутствует в Белоруссии.

— Как люди относятся к действующей власти?

— Можно посмотреть, что пишут негосударственные СМИ, можно посмотреть на «Цепь солидарности» в Минске 18 июня — люди стояли в дождь, сразу приехал ОМОН с автозаками. Наши СМИ публиковали опросы-голосования [в интернете], по ним действующий президент набирал 3% — теперь у нас в стране ходят шутки про «Сашу три процента». Эти голосования в СМИ быстро запретили. Подруга мне рассказывала, что ее бабушка, которая держала портрет Лукашенко рядом с портретами внучек, начала говорить, что Александр Григорьевич уже сошел с ума. Все помнят времена, когда альтернативные кандидаты пропадали, понимают, что сейчас задерживают невиновных, понимают, что Александр Григорьевич будет синими пальцами держаться за власть, потому что бежать ему некуда. Это битва между жизнью и смертью.

Хотя я застала время, когда многие говорили, что Лукашенко — хороший президент, это делала и молодежь. Хотя интеллигенция, наверное, с самого начала понимала, что он не очень образован и не очень адекватен.

— Как вы поддерживаете Эдуарда, есть ли у вас возможность видеться с ним?

— Мы с Эдуардом живем вместе семь лет, но не связаны юридическим статусом, поэтому формально я не являюсь его близким родственником. Скорее всего, меня не допустят не то, что до свиданий, а даже до того, чтобы передать личные вещи. Что-то из вещей удалось передать через сестру Виктора Бабарико, других близких родственников у него и Эдуарда в Белоруссии нет, кроме дедушки Эдика со стороны матери.

Сейчас со всех сторон мне говорят, что я сама нахожусь в опасности, что через меня можно оказать давление, если не на Виктора Бабарико, то на Эдуарда. Не знаю, что тут сказать! Единственное, что я могу сделать, — поддерживать информационно, рассказывать о ситуации в СМИ.

— Как люди отреагировали на задержание?

— Мне кажется, что люди поддерживают [Виктора и Эдуарда Бабарико] — аватарки с символикой кампании я вижу практически повсеместно. Конечно, в государственных СМИ льется масса грязи, говорится про какое-то отмывание денег, но, слава богу, большинство людей в это не верит. Это вселяет надежду на лучшее. Белорусы неравнодушны и готовы к каким-то действиям.