В России выпускают в несколько раз меньше защитных костюмов, чем нужно медикам. Мы спросили у заместителя министра промышленности, почему так происходит

С самого начала пандемии коронавируса российские врачи массово жалуются на дефицит средств индивидуальной защиты (СИЗ): масок, респираторов, защитных костюмов. Одно из ведомств, которое отвечает за обеспечение врачей СИЗ, — Министерство промышленности и торговли. «Медуза» поговорила с заместителем министра Виктором Евтуховым о дефиците СИЗ и об отмене запрета на их экспорт.

— Мониторинг обеспеченности средствами защиты для правительства сейчас ведет Росздравнадзор. Можете ли вы озвучить какие-то текущие данные?

— Да, действительно, Росздравнадзор ведет мониторинг наличия средств индивидуальной защиты в аптечных и медицинских учреждениях. Они ежедневно направляют информацию в министерство [здравоохранения]. Но информация у них неполная, так как Росздравнадзор учитывает только медицинские изделия, имеющие специальные регистрационные удостоверения. А на самом деле ассортимент тех же масок гораздо шире.

— В первую очередь интересует обеспеченность медицинских учреждений, то есть защищенность врачей.

— Про медицинские учреждения я вам меньше расскажу. Все это поставляется через регионы по согласованию, по информации от Министерства здравоохранения. То есть мы не напрямую отдаем СИЗ в медицинские учреждения, а через заявку региональных властей. Это касается масок, защитных костюмов, респираторов, защитных перчаток, очков, поставки препаратов.

— Так все-таки отмечаете ли вы где-то сейчас дефицит?

— Я по учреждениям здравоохранения ответить вам не смогу, потому что это не моя сфера ответственности, я вам могу отвечать только за реализацию в розницу. 

— Но ведь вы отвечаете за «Росхимзащиту», которая поставляет СИЗ и в медучреждения? 

— «Росхимзащита» поставляет главным образом в медучреждения по заявкам регионов. Дальше регионы распределяют [сами]. У нас есть региональный департамент и заместитель министра, который курирует распределение по регионам. Этот вопрос вы можете задать ему.

У нас есть две организации, которые сегодня работают как уполномоченные от Минпромторга. Это «Росхимзащита» и компания «Дельрус», через которую осуществляются поставки средств индивидуальной защиты из Китая и часть продукции, которая отшивается в РФ, например, у «Дельрус» есть большой контракт с Федеральной службой исполнения наказаний. Есть еще ряд производителей легкой промышленности, которые отшивают маски. Вся их номенклатура тоже проходит через «Дельрус». Это антисептики, респираторы. 

— В апреле 2020 года Минпромторг писал письма производителям сырья для СИЗ с просьбой продать как можно больше сырья «Росхимзащите». Из-за этого много жалоб на дефицит сырья среди остальных компаний.

— Нет никаких массовых жалоб, это неправда. Сегодня «Росхимзащита» для производства масок и одноразовых костюмов забирает только СМС (комбинированный материал из спандбонда и мельтблауна), это 45% от общего объема производства нетканых материалов в нашей стране. Все остальное — на свободном рынке, в том числе по контрактам производителей медицинских изделий.

Как вы знаете, было большое количество обращений медицинских работников, что не хватает вот этих одноразовых костюмов типа «Тайвек». Помимо того, что мы поставляем эти костюмы из Китая, мы вышли на объем производства на предприятиях легкой промышленности 100 тысяч и даже более костюмов в сутки. Это помимо того, что профессиональные предприятия делают. Консолидация сырья позволила нам сегодня максимально снизить дефицит одноразовых защитных костюмов. Еще две недели назад это было 10 тысяч костюмов в сутки, не считая того, что приходит из Китая. И мы добились сегодня того, что цена одного российского [костюма] — около 1000 рублей. Был смысл консолидировать?

— Я знаю, что у вас есть чат в вотсапе с такими производителями. И жалобы там довольно массовые. Все пишут, что им негде купить сырье.

— Чат с производителями есть, но никаких массовых жалоб там нет. У нас всего лишь 18 компаний, которые производят защитные костюмы профессионально. Эти 18 компаний производят порядка 11 тысяч костюмов в сутки. Я не слышал, чтобы у кого-то были проблемы с сырьем. 20 компаний Минпрома производят 100 тысяч костюмов. Есть разница? У них производства небольшие. Мы сегодня взяли крупные предприятия легкой промышленности, переориентировали, и 20 предприятий производят 100 с лишним тысяч костюмов, а могут и больше — сырья не хватает. Откуда у остальных будет дефицит, если они в течение месяца производят всего 11 тысяч?

— Получается, они закупали больше, чем надо? Получали сырье и продавали его налево по спекулятивным ценам?

— Вы знаете, я не думаю, что эти предприятия продавали, я никого не собираюсь обвинять в спекулятивных ценах. Но раньше такого большого спроса на это сырье не было. Спрос на это сырье пошел, потому что многие предприятия, которые остались без работы, пытаются переориентироваться на производство этой продукции. В принципе, сшить защитный костюм может любое предприятие, которое худо-бедно занимается швейным производством. Поэтому, когда встал вопрос, что надо производить огромное количество этих костюмов на территории России, мы понимали, что притом что нам не хватает сырья, на дефиците будут пытаться сыграть. Это рынок свободный, и до всей этой истории с коронавирусом так этот рынок и работал. И чтобы он сейчас не работал [так], чтобы не было скупки для перепродажи, мы и консолидировали эту работу. 

— Какой статус сейчас формально у «Росхимзащиты» и какими документами он закреплен? 

— По «Росхимзащите» сегодня никакого официального статуса [нет]. То есть, 431-м постановлением правительства компания была названа [единым оператором], но оно сегодня не действует. Поэтому сегодня статус «Росхимзащиты» каким-то специальным документом не определен. Это компания, которая обладает финансовым ресурсом и помогает нам централизовать поставки сырья, производство продукции, поставки продукции в регионы. Но никто сегодня не обязан работать через «Росхимзащиту».

— Фонд развития промышленности выделил «Росхимзащите» льготный кредит на сумму около 500 миллионов рублей. На что пошли эти деньги?

— Это оборотные деньги для того, чтобы организовать всю эту работу. «Росхимзащита» дает материал предприятиям, предприятия отшивают костюмы, «Росхимзащита» делает предоплату, потом оплачивает по факту, забирает костюмы и отдает регионам, а регионы в течение нескольких дней производят расчет. Это достаточно сложная схема, у нас такая же схема работает в Федеральной службе исполнения наказания, через компанию «Дельрус», там у нас 260 исправительных учреждений занимаются пошивом масок. 

— Я знаю нескольких врачей, которым сейчас приходят эти новые костюмы,  произведенные, видимо, переориентированной легкой промышленностью. У многих врачей возникают сомнения в их защитных свойствах. А вы сами в них уверены?

— Да, я уверен в этих костюмах, потому что на них получено регистрационное удостоверение Росздравнадзора. Есть компания «Здравмедтехника». Это крупнейшая наша компания, которая всю жизнь производила продукцию для медицинских учреждений. Были взяты их технические условия, были взяты от них все необходимые документы, вся конструкторская документация. Дальше по регистрационному удостоверению производятся костюмы. Другое дело, что у нас еще регионы сами производят порядка 30 тысяч костюмов из различных тканей — это предприятия, которые не контролирует «Росхимзащита». Хотел бы напомнить, что в регионы приходят костюмы типа «Тайвек», которые поступают из Китая. Их завезли уже очень большое количество — 1 миллион 675 тысяч штук поставлены в апреле. И еще на 1 миллион 225 тысяч штук подписан контракт на поставку из Китая в текущем мае. 

— Сейчас костюмы для «Росхимзащиты» должна производить 51 компания. Правда ли, что в основном это компании, у которых специализацией до эпидемии был пошив одежды, в том числе верхней?

— Все правильно. В список попали те, кто производит спецодежду для предприятий нефтяной, газовой, металлургической промышленности, для энергетиков, а также компании, производящие спортивную одежду высокого качества. Думаю, мало кто усомнится в их компетенции что-либо шить. Далеко не все они сейчас работают, потому что просто не хватает сырья. Максимум, на что мы выйдем, с учетом наличия сырья — 150 тысяч костюмов в сутки. 

— То есть вы ориентируетесь на 150 тысяч костюмов в сутки. А какая потребность у медицинских организаций? [Министр промышленности] Денис Мантуров озвучивал цифру: нужно 800 тысяч защитных костюмов в день [неснижаемого остатка].

— На сегодняшний день объем заявок на одноразовые костюмы составляет порядка трех миллионов штук. Это в целом, это не в день. Это те заявки, которые собраны нашим региональным департаментом.

— А сколько нужно производить, чтобы не было дефицита?

— У нас есть нормативы Минздрава, которыми пользуются наши департаменты. У нас конкретно целевой цифры нет, у нас есть цель — производить как можно больше. Мы же не можем забрать все под костюмы, потому что мы прекрасно понимаем, что должны производить и другие изделия, те же самые подгузники, памперсы, средства гигиены для женщин, мы же не можем обескровить эти предприятия.

— 3 мая правительство отменило запрет на экспорт медицинских изделий. Значит ли это, что мы будем экспортировать средства защиты?

— Отменен запрет на экспорт внутри Евразийского союза. А экспорт в третьи страны запрещен. Это сделано для того чтобы мы могли, например, покупать излишки продукции у наших соседей. Мы тоже можем экспортировать, если нам понадобится, по запросу наших коллег из стран Евразийского союза. 

— А у кого-то из этих стран сейчас есть излишек СИЗ? Они будут нам что-то продавать?

— Были предложения от Киргизии по костюмам, маски нам предложили коллеги из Белоруссии и из Киргизии тоже, мы сейчас смотрим качество, цены. Если понадобится, мы сможем их приобретать. Но та продукция, которая проходит через двух наших операторов, «Дельрус» и «Росхимзащиту», она без согласия на то правительства экспортироваться не будет, то есть ни один костюм, который проходит через «Росхимзащиту», не будет уходить ни в какую иную страну, если на это не будет дано специальное разрешение. Как только мы поймем, что наша пандемия пошла на убыль, как только мы поймем, что у нас появляется возможность что-то реализовать на экспорт, безусловно, мы будем это реализовывать. Но вот на сегодняшний день по таким товарным группам ничего вывозиться не будет.