В Брянской области очагом коронавируса стала церковь «Пробуждение». Теперь ее угрожают сжечь, а прихожанам оставляют записки с пожеланием смерти

На 9 апреля в Брянской области подтверждено 97 случаев COVID-19, сообщил региональный оперативный штаб по борьбе с инфекцией. За последние сутки число заболевших увеличилось на 40 человек. Все пациенты находятся в изолированном корпусе Брянской областной больницы № 1. Они чувствуют себя удовлетворительно, им оказывают необходимую помощь, отметил оперштаб.

Больше половины заразившихся — прихожане церкви христиан евангельской веры «Пробуждение» и те, кто с ними контактировал. На 7 апреля таких людей было 49 из 56 официально подтвержденных пациентов, сообщал региональный оперштаб. Сколько прихожан церкви «Пробуждение» среди заболевших по состоянию на 9 апреля, неизвестно. Всего власти нашли и протестировали на коронавирус более 300 человек среди прихожан и их контактных лиц.

3 апреля суд в Брянске на 90 дней приостановил работу церкви «Пробуждение» и опечатал принадлежащее ей здание. Как сказано на сайте суда, такое наказание было назначено за нарушение законодательства в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения (статья 6.3 КоАП). Суд приостановил деятельность церкви из-за угрозы распространения коронавируса. Сама церковь заявила, что заседание прошло без участия стороны защиты, а решение принято с процессуальными нарушениями и будет обжаловано.

Двух прихожан церкви обвинили в нарушении режима самоизоляции. По данным оперштаба, это 70-летняя женщина и ее 50-летний сын. Они вернулись из Испании 13 марта. Им выдали постановление санитарного врача о домашнем карантине, но они, как утверждают власти, отправились на богослужение, а также скрыли, что живут с двумя родственниками. Позднее коронавирус выявили у них самих и у четырех человек, с которыми они общались. Против матери и сына возбуждено уголовное дело о нарушении санитарно-эпидемиологических правил (ч.1 ст. 236 УК РФ). Это первое подобное дело в Брянской области.

Заразился в том числе пастор церкви «Пробуждение» Михаил Бирюков. «Я тоже оказался носителем, хотя у меня не было никаких симптомов, и сейчас я чувствую себя прекрасно. Среди прихожан нет людей в тяжелом состоянии. Только у одной женщины была пневмония, но сейчас она пошла на поправку, ходит, улыбается», — говорил пастор РБК. По уголовному делу о нарушении санитарно-эпидемиологических правил Бирюков проходит как свидетель и пострадавший. Кроме него самого, в больнице под наблюдением находятся шестеро его детей.

Пастор утверждает, что фигуранты уголовного дела не являются прихожанами церкви. Это мать и брат прихожанина Евгения Козлова, который 13 марта встретил их в аэропорту Шереметьево и привез домой, сказал Бирюков «Брянским новостям». В следующие дни Козлов посетил службу и сходил в баню с пастором и другими прихожанами. 16 марта его мать получила постановление санитарного врача о домашнем карантине, но передвижения самого Козлова не ограничивали. Он был изолирован 18 марта, когда самочувствие его матери ухудшилось, и у нее нашли коронавирус. При этом у самого Козлова COVID-19 подтвердился только после третьего теста. К тому моменту церковь уже перевела службы в онлайн, а прихожане изолировались. «Если бы я сразу знал о своем заболевании, то никогда бы не стал выходить из дома и сделал бы все, чтобы не разносить заразу», — заявил Козлов брянскому блогеру Александру Чернову.

После публикаций СМИ последователям церкви «Пробуждение» начали поступать угрозы, утверждает пастор. «Мы все пострадали. Кого-то из наших [заболевших] прихожан уволили с работы, просто принудили написать заявление по собственному желанию. Кому-то к дверям квартир крепят с помощью скотча листы бумаги с надписью „Умри, мразь“. В соцсетях в комментариях призывают сжечь нашу церковь. <…> Информация преподносится предвзято, все перевернули с ног на голову, на нас льется поток грязи. Кто-то говорит об умышленном заражении. Но эта пожилая женщина, приехавшая из Испании, даже не была нашей прихожанкой. Она вообще была против, чтобы ее сын ходил в нашу церковь», — заявил Бирюков «Московскому комсомольцу».