ЗАО «Республика Коми» Как была устроена неофициальная «казна» руководителей республики? И еще пять самых интересных историй из дела Гайзера

В 2015-м в Коми арестовали все руководство республики, включая главу Вячеслава Гайзера. Суд шел полтора года — с декабря 2017-го по июнь 2019-го; на нем чиновники и предприниматели, близкие к Гайзеру (по словам свидетелей, они называли себя ЗАО «Республика Коми»), давали показания друг против друга. Все это время их слушал и записывал корреспондент «7×7» Владимир Прокушев. «Медуза» публикует статью Прокушева — это шесть историй из жизни фигурантов дела Гайзера; статья основана на материалах уголовного дела и записях с процесса.

Кого осудили по делу Гайзера

Из 19 чиновников и предпринимателей, задержанных в 2015 году, обвинение предъявлено 15, остальные стали свидетелями. До приговора дожили 13 — один покончил с собой, еще один погиб.

1. Вячеслав Гайзер, глава республики Коми (2010-2015), 11 лет колонии строгого режима
2. Владимир Торлопов, глава республики Коми (2002-2010), 6 лет 6 месяцев колонии общего режима
3. Алексей Чернов, заместитель главы Республики Коми (2006-2015), 9 лет колонии строгого режима
4. Игорь Ковзель, спикер госсовета Коми (2012-2015), 6 лет колонии общего режима
5. Константин Ромаданов, заместитель председателя правительства Коми (2014-2015), 7 лет колонии строгого режима
6. Павел Марущак, начальник управления информации администрации главы Коми (2010-2015), 5 лет 8 месяцев колонии общего режима
7. Игорь Кудинов, руководитель Фонда поддержки инвестиционных проектов Коми, 7 лет общего режима
8. Валерий Веселов, предприниматель, 6 лет 6 месяцев колонии общего режима
9. Наталья Моторина, юрист, 8 лет 6 месяцев колонии общего режима
10. Михаил Хрузин, предприниматель, 5 лет 8 месяцев колонии общего режима
11. Валерий Маляров, предприниматель, 5 лет условно
12. Сергей Смешной, директор компаний, 5 лет условно
13. Лев Либензон, личный помощник предпринимателя Александра Зарубина (следствие считает Зарубина организатором предполагаемого преступного сообщества; он уехал за границу в 2015 году, находится в международном розыске), дело возвращено в прокуратуру 

Лихие из 1990-х

«Слышь, занеси! Чо ты там? Все носят, а ты не носишь!» Знакомство двух предпринимателей — Александра Зарубина и Валерия Веселова — началось с конфликта: Веселов заставил Зарубина самого тащить свое кресло. 

Дело было в конце 1990-х в Сыктывкаре. Комисоцбанк, где работали оба героя, переезжал в другой офис. Веселов отвечал за безопасность, считался близким к бандитам. Он не узнал второго человека в банке — зампреда Зарубина. Тот вызвал Веселова на разговор.

«Вероятно, он думал, что я кроме „Му-му“ ничего не читал, — вспоминал Веселов. — А когда поговорили — общались до момента нашей посадки». Впрочем, из них двоих по делу Гайзера сел только Веселов. Зарубин, которого следователи называли организатором преступного сообщества, успел уехать из России.

Комисоцбанк вывел в люди не только Веселова с Зарубиным. Там работала почти половина — шесть из 13 подсудимых — по делу Гайзера. 

Частная казна

У зампреда правительства Коми Константина Ромаданова была традиция. Как только выходила новая модель айфона или айпада, он покупал устройства и раздавал коллегам — главе республики, его заместителям и так далее по списку. Бесплатно, разумеется. 

Деньги Ромаданов брал из «казны». Так следователи назвали общую кассу, за которую отвечал Ромаданов; он был «казначеем». Из «казны» платили черную зарплату чиновникам, инвестировали в правильный бизнес, помогали нужным кандидатам на выборах. Один из свидетелей на суде подчеркивал, что при распределении денег интересы республики всегда стояли выше личных. В материалах дела описаны случаи, когда частью теневых сделок вдруг становится строительство понтонной переправы для людей или помощь градообразующей компании.

Пополнялась «казна» за счет взносов и откатов.

Взносы платили крупные компании, которые работали в Коми. Ромаданов рассказал, например, что энергетический «КЭС-Холдинг» платил 100-300 миллионов рублей в год, сетевая компания «Комиэнерго» — 15-60 миллионов в год, «Монди Сыктывкарский лесопромышленный комплекс» — 40–50 миллионов в год; «Сыктывкарский ликеро-водочный завод» отдавал по полмиллиона в месяц. Из письменных показаний Ромаданова следует, что под выборы с помощью администрации президента России подключали сырьевых гигантов — «Лукойл», «Роснефть», «Зарубежнефть», «Северсталь». Деньги передавали кому как удобно — наличными и безналичными. Например, австрийская «Монди» спонсировала Федерацию футбола Республики Коми, а та уже выдавала из этих денег займы кому надо. Редакция «7×7» отправила запросы всем упомянутым компаниям. На момент публикации ответили «Лукойл-Коми» (что компания финансирует строительство социальных объектов по официальным соглашениям) и «Северсталь» (что «не располагает интересующей информацией»). 

Откаты в «казну» поступали в основном от строительных госконтрактов и не превышали 20%. В материалах дела упоминались, например, откаты с контрактов на ремонт Театра драмы в Сыктывкаре и базы отдыха в Чернаме. Когда «Газпром» направил четыре миллиарда рублей на реконструкцию дороги Сыктывкар-Ухта, из них около 60–80 миллионов рублей пошли в «казну». 

Зарплата не нужна

Когда задержали главу Коми Вячеслава Гайзера, по телевизору начали выходить сюжеты, как в его сейфе находят пачки наличных. На суде Гайзер объяснил, что эти деньги — его официальная зарплата за несколько месяцев, которую он складывал в сейф за ненадобностью. 

В это можно поверить: высшие чиновники в Коми получали неофициальную зарплату, в конвертах. Согласно показаниям фигурантов и свидетелей, глава региона — миллион-полтора рублей в месяц, первый заместитель — миллион, сотрудники попроще — 100 тысяч и даже меньше.

Платили и местным силовикам, в черной ведомости они фигурировали как «большие друзья». По словам теневого казначея Константина Ромаданова, четыре миллиона рублей в месяц на троих получали министр внутренних дел Владимир Еремченко (проходил в ведомости как Ерёма), прокурор республики Владимир Поневежский и руководитель управления ФСБ Александр Антонов. Помощник Ромаданова рассказал, что платили и главе следственного управления Следственного комитета по Коми Николаю Басманову. Никто из них не стал ни подозреваемым, ни обвиняемым по делу Гайзера.

Свечной заводик

Компании, связанные с чиновниками, занимались строительством, ремонтом дорог, пассажирскими перевозками, покупали недвижимость. Им принадлежали, например, ночной клуб, торговый центр, отели и торговые площади в Сыктывкаре. Бизнес, по словам свидетелей на процессе, обсуждали, например, на совещаниях в московском ресторане Александра Зарубина «Лос Бандидос». 

Активы записывали на номиналов, в том числе на родственников. Например, Зарубин хотел вернуть Вячеславу Гайзеру долг акциями птицефабрики «Зеленецкая», которые предлагал записать на его тещу.

«Зеленецкая» представляла собой редкий для России пример успешной государственной компании. Зарубин в 2009-м заинтересовался этой компанией и «накидал схему», как фабрика должна перейти в нужные руки. Все происходило под эгидой привлечения частных инвестиций. Сделали совместное предприятие, куда государство внесло «Зеленецкую», а частные инвесторы — деньги. Проблема в том, что «Зеленецкая» была настоящая, а деньги — нет: их внесли, показали, где положено, и сразу вынесли. Потом было еще несколько сделок, таких же честных. В результате «инвесторы» получили «Зеленецкую», а государство — Сыктывкарский хлебокомбинат и Сыктывкарский молокозавод, которые сильно проигрывали птицефабрике в стоимости. В 2010-2014 годах «Зеленецкая» выплатила 1,45 миллиарда рублей дивидендов, большая часть которых досталась «инвесторам». 

Гайзеровская аномалия

В марте 2011 года на выборах мэра Воркуты случилось ЧП. Подсчет голосов показал, что действующий мэр-единоросс проиграл коммунисту с разницей в пять голосов. 17 марта, в четыре утра, в Воркуту из столицы Коми вылетел чартерный Ан-26. На борту были председатель избиркома республики Елена Шабаршина и партийные начальники. Погода в Воркуте была нелетная, но экипаж совершил посадку. После прибытия Шабаршиной результаты голосования на одном из участков пересчитали. Победил единоросс — с перевесом в один голос. 

Шабаршина возглавляла избирком Коми без малого 10 лет. На выборах в Госдуму в 2011 году «Единая Россия» получила в республике около 60%, в то время как почти во всех соседних регионах — 30-40%. Примерно на те же 20 процентных пунктов отличалась и явка. Результат называли гайзеровской аномалией, а саму республику — северной Чечней. 

Выборы начинали подделывать задолго до голосования. Коммунисты в суде вспоминали, что администрация Коми требовала согласовать с ней списки кандидатов и наблюдателей от КПРФ. ЛДПР один раз так обидели, что Владимир Жириновский позвонил лично главе республики и, как выразился на суде один из фигурантов, пообещал «внести изменения в заводскую репродуктивную конструкцию» всех причастных.

Для повышения явки местные компании проводили акцию «Попади в десяточку» — на избирательных участках раздавали календарики, которые участвовали в розыгрыше квартир и машин. Политтехнологи проводили программу «Огненная вода» — уговаривали неблагополучных людей голосовать за «Единую Россию»: списки предоставляли участковые, водку для них — Сыктывкарский ликеро-водочный завод. 

В 2015 году руководство Коми посадили, Шабаршина ушла из избиркома и вскоре стала обвиняемой в деле о взятке. В 2016-м, на следующих думских выборах, гайзеровская аномалия закончилась: результат «Единой России» упал на 20 процентных пунктов, а явка — больше чем на 30.

Активисты на зарплате

Весной 2010 года в редакцию «Красного знамени», которая была главной независимой газетой Коми, пришли двое мужчин. Они представились аудиторами нового акционера и целый месяц не давали никому покоя: ходили в редакцию как на работу, шумели, требовали чай, различные документы и т. п. Новым акционером оказался националист Алексей Колегов, акции ему продал чиновник администрации главы Коми Павел Марущак (который, в свою очередь, купил их у нескольких рядовых сотрудников издания). 

Марущак — руководитель управления информации администрации — отвечал за работу со СМИ. Он начинал карьеру как член правозащитной комиссии «Мемориал» и журналист. В показаниях, от которых он позже отказался, Марущак рассказывал, что курировал все основные электронные СМИ, телеканал «Юрган» и печатную прессу. Неподконтрольными были «Моя Воркута», газеты «ПРОгород» в Сыктывкаре и Ухте, ухтинская газета «Палитра города», телеканал «ТВ Гало», газеты «Красное знамя», «Комсомольская правда в Коми», интернет-журнал «7×7» и телеканал «Коми гор».

Газета «Красное знамя», выпустившая цикл статей о коррупции в региональной власти, сначала лишилась госконтрактов, а затем рекламодателей. В 2014 году, накопив большие долги, газета прекратила выпуск. По инициативе бывшего замглавы Чернова в Коми даже запустили газету-клон с названием «Красное знамя Севера». После ареста фигурантов в 2015-м она прекратила свое существование.

Чиновники работали и с социальными сетями. Они создали сеть сообществ «ВКонтакте», где хвалили себя и критиковали оппозицию. Кроме того, для борьбы с настоящими активистами были открыты организации, имитирующие их деятельность.

Тот же Алексей Колегов, например, возглавил националистическую организацию «Рубеж Севера» (деятельность запрещена судом). Под покровительством ФСБ, МВД и администрации республики «Рубеж Севера» проводил акции и организовывал нападения на оппозиционных активистов. Колегов признал, что получал от чиновников около 140 тысяч рублей в месяц. 

Больше историй про дело Гайзера — на сайте «7×7».