Верховный суд освободил Ильдара Дадина. Главное

22 февраля Верховный суд отменил приговор оппозиционному активисту Ильдару Дадину, постановил освободить его из колонии и признал право Дадина на реабилитацию. Такое решение было вынесено после вердикта Конституционного суда, признавшего приговор незаконным. Генпрокуратура также ходатайствовала об освобождении Дадина — она не нашла в его действиях состава преступлений. «Медуза» рассказывает, как и почему освободили первого в России осужденного по уголовной статье о повторных нарушениях на митингах.

В декабре 2015 года оппозиционный активист Ильдар Дадин получил три года колонии — он был первым в России осужденным по статье 212.1 УК РФ о неоднократном нарушении правил проведения уличных мероприятий. В марте 2016 года срок был сокращен с трех лет до двух с половиной.

1 ноября 2016-го «Медуза» опубликовала письмо Дадина, в котором он рассказал о пытках в карельской колонии ИК-7. Спустя два дня к Дадину приехала уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова и предложила перевести его в другую колонию. Европейский суд по правам человека принял жалобу заключенного на пытки и присвоил ей приоритетный статус. Освободить Дадина требовал Европарламент. Позже Дадин написал еще одно письмо, в котором сообщил, что что после вмешательства Москальковой и приезда членов Совета по правам человека при президенте избиения и пытки заключенных в ИК-7 не прекратились.

ФСИН и управление СК РФ по Карелии подтверждений пыток в колонии не нашли и назвали Дадина «очень талантливым имитатором». Сам Дадин вел себя непоследовательно. В частности, он отказался от независимого медицинского обследования, а также от прохождения проверки на детекторе лжи. Он настаивал, что при всех этих процедурах должен присутствовать его адвокат. Тем не менее, 5 декабря по причине «обеспечения личной безопасности» заключенного этапировали. О месте пребывания Дадина не было известно больше месяца: только 8 января его родные узнали, что он переведен в ИК-5 на Алтае.

10 февраля 2017 года Конституционный суд России признал, что приговор Ильдару Дадину был вынесен с нарушениями и должен быть пересмотрен Верховным судом. Тогда же суд постановил скорректировать уголовную статью, по которой он осужден. В деле Дадина Конституционный суд нашел нарушение процессуальных норм: уголовное дело против активиста было возбуждено до вступления в силу решений по трем административным делам. Этот аргумент, рассказал «Медузе» адвокат Дадина Алексей Липцер, защита использовала «и при возбуждении уголовного дела, и в ходе судебного процесса, и при его обжаловании» — но ни первая, ни апелляционная инстанции тогда не приняли его во внимание.

22 февраля Верховный суд отменил приговор Ильдару Дадину. С ходатайством об отмене приговора выступила не только защита, но и Генпрокуратура; ее представитель попросил закрыть дело и освободить активиста из колонии. В ходатайстве ведомства говорилось, что в действиях Дадина не было состава преступления. Алексей Липцер рассказал «Медузе», что, по словам сотрудника Верховного суда, заверенная копия постановления будет отправлена в колонию специальной службой. «Скорее всего, уже завтра они ее получат и завтра же или на следующий день его отпустят», — сказал Липцер.

Адвокат признался, что решение суда его удивило: «Мы думали, что приговор отменят, но все-таки отправят дело на повторное рассмотрение». Освобождение Дадина стало неожиданностью и для его жены Анастасии Зотовой. «К такому решению суда я готовилась, но, видимо, не очень хорошо, потому что билета в Барнаул у меня пока нет. Я, конечно, полечу туда, буду ждать, когда Ильдар выйдет», — сказала «Медузе» Зотова.

Жена Дадина уверена, что отношение властей к делу Дадина резко изменилось: «Возможно, это международное давление, возможно, дипломатические игры, но от установки „Дадин должен сидеть“ пришли к „Дадина нужно освободить“».

«Мы наблюдаем, как освобождают политзаключенных, о которых много известно, так произошло с [украинской летчицей] Надеждой Савченко, [художником] Петром Павленским и сейчас с Ильдаром Дадиным, — отмечает Зотова. — Очень надеюсь, что на свободу выйдут и другие — их в России более ста человек».