Image
истории

«По-настоящему страшные истории были на закрытых страничках» Монолог Анастасии Мельниченко, придумавшей флешмоб #яНебоюсьСказать

Источник: Meduza
Фото: Фото: личная страница в Facebook. Анастасия Мельниченко

Мы говорим как есть не только про политику. Скачайте приложение.

В украинском и российском сегменте фейсбук уже несколько дней проходит акция #яНебоюсьСказати и #яНебоюсьСказать. Идея флешмоба заключается в том, что пользователи открыто рассказывают о случаях сексуального, физического или психологического насилия, с которыми они сталкивались. Автор акции, украинская общественная активистка Анастасия Мельниченко рассказала «Медузе», как ей пришла в голову идея флешмоба и почему он стал таким популярным на постсоветском пространстве.

Меня все называют журналисткой, но это не так. Я долго работала в журналистике, а сейчас уже второй год возглавляю общественную организацию «Студена». В частности, мы занимаемся психологической помощью пострадавшим в военном конфликте на востоке Украины.

Идея акции (я не называю это флешмобом) возникла после того, как я прочитала одно обсуждение, где жертву насилия обвинили в том, что она сама виновата. У нас в стране, да и вообще на постсоветском пространстве, вместо того, чтобы безоговорочно обвинить насильника, сразу же начинают выискивать — а что же женщина сделала не так, что с ней такое случилось? Может, она была в короткой юбке, или шла домой поздно, а может была пьяная. Выходит, что женщина виновата уже просто потому, что родилась женщиной.

Я подняла это обсуждение у себя на странице и получила очень много отзывов от мужчин, которые тоже придерживаются такой точки зрения. Они писали, что женщина, например, должна уметь обороняться. Но это все ерунда — я сама занимаюсь единоборствами и не могу противостоять огромному мужику. Мы физически слабее.

Я общаюсь с женщинами каждый день, и я знаю, насколько распространено это явление — сексуальное домогательство и насилие. И не могу сказать, что акция сугубо против этого. Она в целом против объективации женщин, против отношения к ним как к сексуальному объекту. Я хотела показать, что женщины сталкиваются с домогательствами независимо от возраста, одежды, или того, во сколько они идут домой. Для меня мой первый пост был скорее эмоциональной реакцией, с наездом на мужчин. А потом многие мужчины стали говорить — мы не считаем виноватыми женщин.

Почему такой хэштег? Это очень яркая фраза. В ней говорится о том, что женщина не должна ощущать страх и стыд за то, что с ней происходит. Потому что стыд означает вину. У нас навязывается мысль, что женщина виновата.

К тому, что к акции подключились мужчины, я отношусь очень положительно. Потому, что любое насилие — это плохо. Нет такого, что гендерно мотивированное насилие плохо, а другое — хорошо. Просто я как человек, который работает с женщинами, больше говорю о женских правах.

Мне приходили сообщения о действительно страшных случаях насилия над мужчинами. Им на самом деле, еще тяжелее, чем женщинам. Женщины хотя бы могут рассказать подругам, и получить поддержку. А мужчина никому не может рассказать. Потому что если он скажет другому мужчине, что его, например, изнасиловала женщина, то все, на нем можно ставить крест. Точно так же он не может рассказать об этом женщине. И даже к психотерапевту он не может сходить, потому, что у нас в стране мужики бухают и не ходят к психотерапевту.

Конечно, я не ожидала, что акция наберет такой размах. Хотя, догадывалась, что будет отклик. В какой-то момент я начала переживать за повторную травматизацию — ведь люди прочитают вот эти обесценивающие комментарии, которых было много. На что мне мой психотерапевт сказала: Настя, раз люди уже начали писать такое в соцсети, значит, они готовы к таким комментариям. Поэтому, я надеюсь, что все будет хорошо. И, на самом деле, по-настоящему страшные истории были написаны в закрытых страничках, они приходили в личных сообщениях.

И в России, и в Украине специфичная культурная особенность. Люди, которые столкнулись с насилием, редко могут поделиться этим со специалистом. Культурная традиция не позволяет, гендерный стереотип, или что-то еще. У нас почти нет никаких ограничений на объективацию женщин. Это идет потоком через программы, ТВ и рекламу. И, наконец, и в России, и в Украине развито то, что называют «не выносить сор из избы». И такие установки играют очень негативную роль и для женщин, и для мужчин.

Очень много людей задумалось об образовании детей в этом плане. Как объяснить маленьким девочкам, как сказать нет, и что они имеют право на собственные психологические границы. Как говорить мальчикам, что нет — это значит нет. До какой границы их поведение допустимо.

Один мужчина сказал, что эта акция не решит проблему, но она — необходимое условие начала решения. Нужно было запустить публичную дискуссию. Сначала было по нарастающей — люди много писали о своих историях, на третий день пошел негатив и критика. Но пошло и обсуждение. Все говорят об этом. Идет реакция на тех, кто высмеивал эту акцию. Выяснилось, что если ты публичная личность — например, писатель или политик, то ты не можешь себе позволить открытые сексистские суждения. Очень классно, что все это начало происходить. Люди стали понимать, что если они хотят быть публичными людьми, то они должны двигаться в сторону либеральных, или (хоть это и заезжено), европейских ценностей. В сторону того, когда история каждого человека важна. Люди увидели масштабы проблемы, и они не могут уже закрывать глаза на нее. 

Юлиана Скибицкая

Киев