Силовики хотят, чтобы им позволили читать переписку россиян даже без решения суда. Сейчас у них такого права нет? И как можно будет защитить свои данные?
Мы говорим как есть не только про политику. Скачайте приложение.
1.
Что случилось?
2.
Что конкретно изменится в законе?
3.
Гхм, а «информация, содержащаяся в технологических системах ее передачи», — это что конкретно?
4.
Сейчас у силовиков нет таких полномочий?
5.
Когда суд разрешает такие действия?
6.
Но все же до разрешения суда полицейские не могут читать переписку и прослушивать разговоры?
7.
Выходит, у силовиков и так есть доступ ко всей необходимой информации. Зачем тогда нужны новые поправки?
8.
Подождите, но ведь на оперативно-розыскные мероприятия нужно разрешение суда…
9.
То есть все-таки поправки дают силовикам больше возможностей для произвола?
10.
А почему вообще к данным ОРМ меньше требований?
11.
Этот законопроект примут?
12.
Я могу как-то защитить себя от «исследования информации» полицейскими?
Что случилось?
МВД разработало поправки к федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности».
Законопроект, опубликованный 16 августа, предлагает изменить перечень оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ). Это действия, на которые силовики (в частности сотрудники МВД и ФСБ, включая пограничников) имеют право для «выявления или пресечения» преступлений, а также для поиска подозреваемых.
Что конкретно изменится в законе?
МВД предлагает включить в число оперативно-розыскных мероприятий:
Исследование предметов, документов и информации, в том числе содержащейся в технологических системах ее передачи, включая информационно-телекоммуникационную сеть «Интернет».
Сейчас этот вид ОРМ (всего их 15) называется «исследованием предметов и документов».
Гхм, а «информация, содержащаяся в технологических системах ее передачи», — это что конкретно?
Так как формулировка довольно широкая, можно предположить, что в законопроекте речь идет вообще про любые данные — например, это может быть:
- Информация о геолокации человека;
- Любая его переписка и звонки;
- Техническая информация о подключениях к серверам дата-центров (это могут быть IP адреса, а также длина и продолжительность любой сессии);
- Данные облачных хранилищ и операторов связи.
«Технологической системой передачи информации», в свою очередь, можно назвать любой гаджет — то есть «исследовать» смогут телефоны и компьютеры.
Сейчас у силовиков нет таких полномочий?
Есть — но хотя бы с некоторыми ограничениями.
Практикующий юрист, специализирующийся на уголовном производстве, в разговоре с «Медузой» обращает внимание, что в списке ОРМ уже есть пункт «Получение компьютерной информации». Так что неверно говорить, что силовики «смогут получать данные» — они могли получать их и до этого.
Есть в списке ОРМ и еще несколько возможностей, которыми силовики активно пользуются, в том числе:
- Снятие информации с технических каналов связи.
- Прослушивание телефонных переговоров.
- Контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений.
Но, по закону (тому же самому, который сейчас хотя изменить), если ОРМ ограничивают право человека на тайну переписки или разговоров — силовики обязаны получить разрешение суда.
Когда суд разрешает такие действия?
На практике почти всегда — в законе прописаны довольно широкие основания для выдачи такого разрешения.
В ФЗ указано, что у силовиков должна быть информация о признаках готовящегося или совершенного преступления, либо о людях, которые готовятся совершить что-то незаконное — или уже сделали это.
Также, по закону, полиция или ФСБ могут сослаться на действия, «создающие угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации». Под эту формулировку легко можно подвести самые разные ситуации.
Как рассказали «Медузе» опрошенные адвокаты, у силовиков почти никогда не возникает проблем с получением разрешения суда на ОРМ.
Но все же до разрешения суда полицейские не могут читать переписку и прослушивать разговоры?
Могут — в законе для этого специально прописаны основания. Среди них:
- Случаи, которые могут привести к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления;
- Ситуации, в которых у силовиков есть данные о событиях и действиях, создающих все ту же «угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации».
При таких обстоятельствах полицейские могут запросить разрешение у руководителя отдела и начать действовать до санкции суда. Но силовики все равно обязаны сообщить суду о своих действиях в течение 24 часов. В течение 48 часов с момента начала прослушки судья обязан вынести решение, в котором он либо разрешит ОРМ, либо запретит продолжать их. По словам опрошенных «Медузой» юристов, в их практике крайне редко встречались случаи, когда суд в итоге запрещал бы ОРМ.
Выходит, у силовиков и так есть доступ ко всей необходимой информации. Зачем тогда нужны новые поправки?
Похоже, что новая норма просто избавит МВД и ФСБ от лишней бюрократии.
Как объяснил «Медузе» юрист, специализирующийся на уголовном производстве, силовики и сейчас чаще всего собирают все нужную им информацию без решения суда, — а потом получают такое решение по конкретным сведениям.
Разрешение суда в этом случае нужно для того, чтобы приобщить собранную оперативными (то есть скрытыми) методами информацию как доказательство в рамках расследования уголовного дела и во время судебного процесса. В уголовно-процессуальном кодексе (УПК) сказано, что ограничить тайну переписки можно исключительно по решению суда, а если доказательства собраны с нарушением норм УПК — их могут признать недопустимыми (и тогда использовать их будет запрещено).
Поправки, по-видимому, должны просто легализовать существующую практику, когда силовики могут изучать любую необходимую им информацию — и запрашивать решение суда только по поводу самых важных для следствия данных.
Подождите, но ведь на оперативно-розыскные мероприятия нужно разрешение суда…
Только если они ограничивают право человека на тайну переписки или разговоров. А теперь полицейские, изъяв телефон, смогут объявить, что не читают переписку, а «исследуют информацию, содержащуюся в технологической системе ее передачи».
В таком случае им, вероятно, не нужно будет даже постфактум обращаться в суд. Особенно если они не планируют приобщить что-то из полученной информации в качестве доказательства на процессе — ведь формально их действия не будут связаны с тайной переписки.
В теории действия полицейских можно будет обжаловать в суде, но вряд ли он встанет на вашу сторону. Например, правозащитная организация «Общественный вердикт» обращает внимание на то, что в 2018 году Конституционный суд решил, что внесудебное чтение переписки полицейскими не нарушает ее тайны (впрочем, речь тогда шла о телефоне, изъятом на месте преступления).
То есть все-таки поправки дают силовикам больше возможностей для произвола?
Силовикам точно будет удобнее получать нужную им информацию. Насчет новых возможностей для произвола у экспертов есть разные мнения.
Юрист правозащитной организации в разговоре с «Медузой» предположил, что новые нормы могут позволить следователям приобщить к уголовному делу как допустимое доказательство цифровую персональную информацию, по сути изъятую без решения суда. Следователи смогут ссылаться на то, что это вовсе не переписка, а информация, полученная в ходе «исследования» — законного оперативно-розыскного мероприятия.
Другие опрошенные «Медузой» адвокаты считают, что действующие нормы УПК все еще позволяют признать в суде такое доказательство недопустимым. Вот что говорит один из экспертов:
К данным ОРМ всегда было меньше требований, чем к доказательствам по УПК. И пока УПК не меняют, мы можем выдохнуть.
А почему вообще к данным ОРМ меньше требований?
Потому что они не становятся автоматически доказательствами в суде.
Вот как объясняет разницу адвокат, специализирующийся на уголовном производстве:
Суть оперативно-розыскных мероприятий по природе такая — добыть максимум информации, чтобы понимать, было ли вообще преступление, кто его совершил, кто очевидец, кто и что знает. Поэтому требования к сбору и фиксации этой информации всегда были и будут ниже, чем к доказательствам.
А вот доказательства по УПК — дело совсем другое. Это должна быть корректно собранная информация, которая не допускает никаких пробелов на стадии сбора и желательно еще и достаточно достоверная сама по себе. Потому что это уже часть обвинения в отношении конкретного человека — и, возможно, часть будущего приговора.
Поэтому по статье 89 УПК доказательствами могут быть только те оперативные сведения, которые отвечают требованиям УПК, а не все собранные по закону об ОРД.
Вот простой пример: оперативники опрашивают соседей в доме, где произошло убийство. Никого из них не предупреждают об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, не разъясняют право на адвоката — потому что главное сейчас при минимуме бюрократии получить максимум информации. Если вдруг те же самые соседи будут вызваны в качестве свидетелей по уголовному делу, их уже предупредят об ответственности и разъяснят дополнительные права. И доказательством по делу будут именно эти показания, а не то, что собрали оперативники в самом начале. Даже если эти сведения будут друг другу противоречить, первоначальные объяснения соседей невозможно будет чисто процессуально спасти и положить в основу обвинения и приговора.
При этом если следователь приобщит к материалам дела информацию, собранную во время ОРМ — адвокату а любом случае придется приложить усилия, чтобы доказать, что она нарушает требования УПК.
Этот законопроект примут?
Вероятно, да, но мы не знаем, когда и в каком виде.
Законопроект разработан МВД при поддержке правительства — чаще всего инициативы правительства проходят голосование в Госдуме без особых проблем. Пока опубликован только проект документа — и на пути к третьему чтению он может существенно измениться.
При этом сенатор Андрей Клишас, председатель комитета по конституционному законодательству и государственному строительству Совета Федерации, предложил изучить законопроект «на предмет конституционности».
«Тайна переписки, частной жизни — важнейшие конституционные права, которые подлежат защите», — написал сенатор.
Отметим, что Клишас принадлежит к числу наиболее влиятельных членов Совета Федерации. В 2020 году он руководил разработкой поправок к Конституции, которые позволили Владимиру Путину «обнулить» сроки. Впрочем, инициаторов недавней военной реформы он тоже критиковал, а верхняя палата ее все равно одобрила (при одном воздержавшемся).
Я могу как-то защитить себя от «исследования информации» полицейскими?
Вот самые важные советы для тех, кто находится в России:
- Включенные Face ID и Touch ID существенно упрощают взлом устройства для силовиков. Обязательно выключите их.
- Переписывайтесь только в тех мессенджерах, где поддерживается end-to-end шифрование (например, Signal, WhatsApp и секретные чаты Telegram).
- Регулярно пользуйтесь автоудалением сообщений. Если вся важная информация быстро исчезнет, то и предъявлять вам будет нечего.
- Стоит еще раз проверить, везде ли (где возможно) настроена двухфакторная аутентификация.
- Лучше забыть про облачные сервисы, если нужно передать что-то очень важное. Специалисты по IT-безопасности, с которыми пообщалась «Медуза», называют использование облаков любых коммерческих компаний небезопасным — вне зависимости от юрисдикции их владельцев.
- Всегда используйте VPN-сервисы.
Петр Сапожников
Благодарим за помощь при подготовке материала адвоката «Первого отдела» Валерию Ветошкину
(1) А кто еще?
Согласно федеральному закону, вести ОРМ также могут ФСО, таможня и Служба внешней разведки.
(2) Почему мы не называем имени этого человека?
Комментарий или интервью «Медузе» российские власти могут расценить как участие в деятельности «нежелательной» организации. Первое «нарушение» может обернуться штрафом от пяти тысяч до 15 тысяч рублей. Еще за одно «нарушение», допущенное в течение года, может грозить уголовная ответственность — до четырех лет лишения свободы. Мы полностью доверяем собеседнику и не сомневаемся в его компетентности.
(3) Что это за каналы?
Это все возможные каналы передачи информации, кроме телефонных звонков. Например, переписка в электронной почте или «ВКонтакте».
(4) Почему мы не называем имени этого человека?
Комментарий или интервью «Медузе» российские власти могут расценить как участие в деятельности «нежелательной» организации. Первое «нарушение» может обернуться штрафом от пяти тысяч до 15 тысяч рублей. Еще за одно «нарушение», допущенное в течение года, может грозить уголовная ответственность — до четырех лет лишения свободы. Мы полностью доверяем собеседнику и не сомневаемся в его компетентности.
(5) Почему мы не называем имени этого человека?
Комментарий или интервью «Медузе» российские власти могут расценить как участие в деятельности «нежелательной» организации. Первое «нарушение» может обернуться штрафом от пяти тысяч до 15 тысяч рублей. Еще за одно «нарушение», допущенное в течение года, может грозить уголовная ответственность — до четырех лет лишения свободы. Мы полностью доверяем собеседнику и не сомневаемся в его компетентности.
(6) Почему мы не называем имени этого человека?
Комментарий или интервью «Медузе» российские власти могут расценить как участие в деятельности «нежелательной» организации. Первое «нарушение» может обернуться штрафом от пяти тысяч до 15 тысяч рублей. Еще за одно «нарушение», допущенное в течение года, может грозить уголовная ответственность — до четырех лет лишения свободы. Мы полностью доверяем собеседнику и не сомневаемся в его компетентности.
(7) Почему мы не называем имени этого человека?
Комментарий или интервью «Медузе» российские власти могут расценить как участие в деятельности «нежелательной» организации. Первое «нарушение» может обернуться штрафом от пяти тысяч до 15 тысяч рублей. Еще за одно «нарушение», допущенное в течение года, может грозить уголовная ответственность — до четырех лет лишения свободы. Мы полностью доверяем собеседнику и не сомневаемся в его компетентности.